Мой дикий сводный
Шрифт:
— Я бы на ее месте волновался, — ухмыляется он.
Снова закатываю глаза. С ним невозможно нормально разговаривать.
— Ладно, придумаем что-нибудь, — уже возле машины оборачивается ко мне отец. — Ты уже всяко лучше того конченного, с которым Забава встречалась недавно.
— Ну, спасибо, — развожу руками. — Звучит как «не ссытся — и ладно».
— А ты делом докажи обратное, — хмурится он и садится в машину.
— Докажу, — обещаю. Не ему, а себе больше. —
— Ну что? — встревоженно смотрит на меня Забава, когда я возвращаюсь в машину.
— Он рад, — весело подмигиваю и сжимаю ее ладонь.
— Что-то по вашим хмурым лицам не очень было заметно, — щурится она.
— А ты часто видела, чтобы отец улыбался? — усмехаюсь.
Забава лишь смущенно и как-то понимающе вздыхает и качает головой.
— Поехали домой, — выдыхаю устало. — Какой-то насыщенный день получился.
Меня рубит, и поэтому я делаю музыку погромче. Мы снова молчим с Забавой. Но, в этот раз я крепко держу ее за руку и понимаю: это победа.
Забава вырубается ближе к дому. Я паркуюсь возле подъезда и пару минут сижу, просто любуясь ей. Бужу нежным прикосновением, и мы поднимаемся в квартиру.
Пускаю ее в ванную первой, выделив свою футболку, и непроизвольно возбуждаюсь, когда она выходит в ней, такая домашняя и беззащитная.
Поскорее принимаю душ и заглядываю в спальню. Забава спит, свернувшись калачиком на моей большой кровати. От этого зрелища почему-то сбивается дыхание и щемит сердце.
Аккуратно ложусь рядом и притягиваю ее к себе, крепко обняв за талию. Несмотря на то, что я очень хочу спать, член стоит колом от близости желанного тела.
Но мне жалко ее будить.
Запихиваю руку Забаве под футболку, поглаживаю фарфоровую тонкую кожу. Перемещаюсь на грудь и обвожу ореолы, от чего соски под пальцами твердеют. Потираюсь пахом об упругие ягодицы и болезненно морщусь от невозможности скинуть напряжение. Медленно ласкаю Забаву в надежде, что она проснется. Но Забава спит крепко. И я со вздохом прекращаю ее мучить, устраиваюсь поудобнее и закрываю глаза. Впереди у нас целая жизнь. Пусть спит.
Просыпаюсь от легких прикосновений к груди.
Забава лежит у меня на плече. Не открываю глаз, кайфуя от узоров, что рисуют ее пальчики по моим мышцам. Не хочется отрывать ее от этого увлекательного занятия, но мое либидо требует компенсации за пропущенную ночь.
Накрываю ее ладонь своей и медленно веду руку вниз, заставляю обнять член и не могу сдержать улыбку, слушая недовольное сопение моей монашки.
— Мирон, — смущенно рычит Забава.
Видимо, она совсем недавно проснулась, потому что ее голос еще хриплый спросонья.
— Я дал тебе выспаться, — шепчу,
Забава стонет и отворачивается от меня, пряча голову под подушку.
Поворачиваюсь к ней на бок и с усмешкой разглядываю своего страуса. Не хочет или не умеет?
— Да ладно тебе. Слабо? Так и скажи, — щекочу ее за подмышку.
— Хорошая попытка, — бурчит Забава из-под подушки.
— Да я же не настаиваю, — перемещаюсь рукой на ягодицу, — на минете. Можем попробовать в попку.
— Мирон! — подскакивает Забава и сердито смотрит на меня, краснея.
Смеюсь, притягивая ее к себе. Сажаю на свой живот и наблюдаю снизу, как торчащие соски оттягивают ткань футболки.
— Уверен, ты уже мокренькая, — вздрагиваю от возбуждения. — Хочу, чтобы ты была сверху. А потом подадим заявление в ЗАГС.
41. Забава
– Иди-ка сюда, – Мирон приподнимает меня за бедра и опускает на себя.
– Мне нужно в ванную, – сопротивляюсь, но как только его член толкается в меня, тут же ахаю и послушно замираю на нем.
Мирон моментально стягивает с меня футболку, и я не знаю, куда себя деть от его взгляда, но он так пристально и выразительно разглядывает меня, что я непроизвольно сжимаюсь внутри.
– Ммм, – улыбается он возбужденно, откидывая мои волосы за спину, и медленно ведет пальцами от шеи вниз, по груди, покрывая мою кожу мурашками. – Если ты кончишь, не начав, я охренею.
– Прекрати меня смущать, – шепчу, а он вздрагивает бедрами вверх, и я снова ахаю, закатив глаза. – Мирон!
– Охренеть, – восторженно заключает он и, с силой сжав мои бедра, прижимает к себе.
Стон вырывается сам собой. Упираюсь ладонями в мощную грудь.
– Давай, малышка, ты такая горячая, – подмигивает мне Мирон, подталкивая под ягодицы.
– Замолчи, пожалуйста, – шепчу на выдохе, – или я умру со стыда.
Мирон молча поднимает руки, давая мне свободу действий, и прикусывает губу.
Закрываю глаза и начинаю медленно покачивать бедрами, переждав первую, яркую волну возбуждения.
Руки сами собой начинают скользить по каменным мышцам пресса. Чувствую, как Мирон в ответ невесомо поглаживает меня по коленям и бедрам.
Склоняюсь и покрываю поцелуями его грудь. Когда касаюсь соска, Мирон зарывается пальцами в мои волосы на затылке и немного надавливает на него. Поддаюсь, целую настойчивее и слышу его довольное шипение.
Осознаю, насколько мне нравится, как он реагирует.