Мой долгожданный

Зимняя Марина

Снова позвонил Алексей. Опять извинялся, сказал, что часа через полтора будет. За окном уже давно стемнело. Девочка начала зевать. Я предложила ей умыться и лечь. Дядя Леша может забрать ее и спящей.

— Хорошо, — согласилась она. — У вас есть пакетик?

Я протянула ей фасовочный пакет. И она начала методично перекладывать в него блины с тарелки. — Я оставлю вам половину, — не отрываясь от работы, сказала она. Потом посмотрела на меня, по раздумывала немного и выдала: Дядя Леша у меня как Лучик. Тоже любит малиновое варенье.

— Я тебя поняла.

Открыла холодильник и достала баночку.

Она положила пакет с блинами на край стола. Рядом примостила банку с вареньем.

— Спасибо. Было очень вкусно. Напомните мне, что бы я не забыла забрать ужин дяди Леши.

Она сунула своего единорога под мышку и потопала уже в известную ей ванную, в которой она перед едой мыла руки.

— Все-таки вы грустная. Хотите, я с вами кое-чем поделюсь? Вам сразу станет веселее.

— Давай!

Она пошепталось о чем-то с Лучиком. Со стороны показалось, что она немного с ним поскандалила. Потом попросила меня наклониться и подула мне в ухо.

— Вы почувствовали?

Я в недоумении уставилась на девочку. Что я должна была почувствовать? Ветер?

— Не переживайте, скоро почувствуете. Просто пока что он только один. Скоро их станет много!

— Кого, Гель? Ты запустила мне в ухо таракана? Так они у меня и так там жили.

— Значит, теперь будут жить с поняшками вместе.

— А у тебя их много?

— Да. Целая страна, — невозмутимо добавила девочка.

— А что ты с ними делаешь?

— Просто дружу. О них никто не знает, — уже шепотом добавила она. — Только вы. Лучик был против, но я его уговорила. Просто когда я грущу по маме, поняшки помогают мне. Они рассказывают о ней всякие истории и подсказывают мне, как не огорчать бабушку. И что делать, если я ее уже огорчила. Вам они тоже будут помогать, и вы не будите грустить. Только кормите их иногда блинами. Вам повезло, у вас отлично получается их любимое блюдо. Так что вы подружитесь.

Со стороны этот разговор казался очень странным, но я то понимаю, что это просто бурная фантазия, помноженная на детские переживания. Какая чуткая девочка! Как быстро она уловила мое настроение.

Мы задремали с ней на диване, положив голову на одну подушку. Геля сопела, подложив одну ладошку под пухлую щечку. Второй рукой она прижимала к себе Лучика. В тот момент я осознала, что все-таки хочу взять ребенка. Не важно, мальчика или девочку. Раньше мне хотелось взять малыша, сейчас же стало абсолютно не важно, какого он будет возраста. Только как мне это сделать? Откуда-то взялась злость на Бориса. Что ему стоило помочь мне в этом вопросе. Шел бы потом на все четыре стороны.

Когда позвонил Алексей, Ангелина крепко спала.

Я открыла ему дверь. Вид у него был примерно как у Лучика. На лице застыло извиняющееся выражение.

— Ирина. Простите меня. Надеюсь, она не очень вам мешала? На одном из объектов произошло ЧП. Сто лет меня не дергали на работу в выходные.

— Проходите, — я пропустила его в квартиру. — У вас прекрасный ребёнок. Мне было в удовольствие с ней пообщаться. Мы подружились, — улыбнулась я.

— Это моя племянница.

— Но, тем не менее, она же ваша.

Алексей стоял в коридоре, осматриваясь по сторонам.

— Она спит. Проходите на кухню. Ангелина позаботилась о том, чтобы вы не остались голодным, — я кивнула

на собранный ужин.

— Ира. А давайте на ты?

Я пожала плечами.

— Не возражаю.

5

Воскресенье, а у меня работы вал. Откуда взялась эта проверка? В такое очко я еще не встревал. Почти все нужно переделать. Еще и Геля на ближайшее время на мне. Ритка, как обычно, даже какую-то неделю на ребенка не нашла. И при этом ведь знает, что мать болеет. Где ее искать, эту кукушку? Она то в Тае, то в Перу. Блогерша хренова.

— Дядя Леша. Он разрядился. Я поставила на зарядку.

— Где ты ее взяла?

— Твой телефон сняла, а микрофон поставила. Только шнур поменяла.

— Какая ты самостоятельная. Телефон хоть немного зарядился?

— Не знаю, сам посмотри, — сказала Геля и в припрыжку ускакала в другую комнату. Надеюсь, что хотя бы полчаса тишины мне обеспечено. Какой дуростью с моей стороны было покупать ей микрофон.

Вообще дурость — брать ребенка в магазин игрушек. Естественно, мы не смогли пройти мимо вех возможных и невозможных пони, единорогов и аликорнов. Там ведь были: Эплджек, Эплблум и даже принцесса Селестия. Откуда я только это знаю? Мы под одной крышей только вторые сутки.

Моя замечательная соседка выучила с Гелей песенку. Не даром она преподаватель английского. Поэтому четыре часа без остановки, до полной разрядки микрофона, я слушал песню про прыгающих обезьян. На минуточку, исполняли мне ее на «чистейшем» английском. Так что тут можно только удивляться. Как у такой бестолковой матери родилась такая умная дочка.

Попросить ее и сегодня за ней присмотреть? Нет. Это уже наглость!

Понятное дело, что она, скорее всего, не откажет, но все равно как-то не удобно. Может у нее планы. А я тут свалюсь, как снег на голову с ребенком. Кстати о снеге. Забавная была ситуация. Интересно, если бы моя машина тоже была белой, как долго бы она ее расчищала?

— Я кушать хочу.

— Мы только что кушали.

— Нет. Мы кушали, когда большая стрелочка была на двенадцати и маленькая на девяти. А сейчас большая стрелочка на двенадцати, а маленькая на двух. Ну и что, что цифра меньше. Я то знаю, что прошло уже много времени.

Выматеревшись про себя. Я пошел на кухню.

— Я суп не буду.

— Бабушка наварила тебе целую кастрюлю супа. Сказала, что обедать ты должна им.

— Суп за меня Лучик поест, а я хочу спагетти.

— Спагетти, с чем?

— С сахаром и сливочным маслом. Если осталось малиновое варенье, то и с ним тоже.

— Ага. И запьем мы это все чаем, в котором ложка стоит! Нет. Будем есть суп. У меня много работы. Мне некогда.

— Ладно. Только Лучику тоже налей.

В голове одни маты. Лучика мне только не хватало. Вчера ночью, когда поднялись в квартиру, у мня хватило ума кинуть его в стиральную машину. Вид у него был слишком бомжеватый. А пятна от варенья так вообще делали картину еще печальней. Думал, она ляжет спать, а он как раз к утру высохнет. Но вместо того, чтобы корректировать акты. Я сидел в ванной полчаса, пока машинка не выстирала это чудовище. И слушал дикий плачь ребенка. А за тем больше часа сушил его феном, потому что без него она, оказывается, не спит.