Мой грешный маркиз

Фоули Гэлен

Кухонный персонал активно занимался заготовками на зиму, полевые работники закладывали в амбары сено для просушки, садовники обрезали многолетние растения и сажали в землю луковицы первых весенних цветов, конюхи ухаживали за племенными кобылами, к весне ожидавшими потомства.

Дом оказался таким огромным, что Дафна, к собственной досаде, постоянно в нем терялась. И вот однажды, подойдя к центральной лестнице, она нашла указатель, поставленный для нее заботливым мужем. На нем были стрелки, указывающие в разных направлениях, и надписи: гостиная, столовая,

музыкальная комната и т.д.

Многочисленные слуги специально ждали неподалеку, чтобы увидеть ее реакцию. Дафна искренне посмеялась, потом нахмурилась и спросила:

— Где этот негодяй?

— Но я же решил твою проблему, разве не так, дорогая? — полюбопытствовал хохочущий Макс, выходя из библиотеки.

— Ты! — Она бросилась за ним. Дом был большим, и игра в прятки, хотя и велась постоянно, не утрачивала прелести новизны. И заканчивалась всегда примерно одинаково: он заманивал ее в одну из спален и соблазнял.

Молодожены не только играли. Макс временами отправлялся на охоту, правда, без особого энтузиазма, а Дафна в это время писала письма друзьям и семье, которая собиралась приехать к ним в гости на Рождество.

Ей было очень интересно посмотреть, как сводные сестры воспримут деревенскую жизнь.

Она написала Кариссе, рассказала, как с нее снимали мерки для придворных нарядов из малинового бархата с отделкой из горностая, и о серебряной диадеме, которую для нее изготавливали. Диадема, соответствовавшая ее новому титулу, была украшена серебряными шариками и листьями клубники.

Макс сказал, что Фермер Джордж находится в таком плачевном состоянии, что может скончаться в любой момент, и ей понадобятся все регалии для присутствия при коронации регента. Когда-нибудь Бог все-таки призовет к себе их бедного безумного короля.

В такой день все аристократы должны быть в официальных нарядах. Макс не был бы собой, если бы не настоял на заблаговременной подготовке к неизбежному событию.

Он также договорился с известным портретистом сэром Томасом Лоуренсом, и его приезда ждали в начале следующего года. Художник должен был оставаться в поместье, пока не напишет ее портрет. Готовый портрет повесят над камином в гостиной, а со временем он займет свое место в галерее Ротерстоунов.

Дафна испытывала гордость, став членом такого семейства. Она, разумеется, знала, что отец и дед Макса были людьми несдержанными и ярыми игроками.

Но что бы ни говорили о ее маркизе-демоне в Лондоне, в деревне Дафна наблюдала совершенно другую картину.

Возможно, здесь никто не знал о его членстве в клубе «Инферно». Или в поместье Макс чувствовал себя свободнее и мог быть самим собой. Определенно было ясно: все соседи любили и уважали ее мужа.

И у Дафны поневоле возникли новые вопросы. Его, как и прежде, окружала тайна, и чем сильнее Дафна любила мужа, тем решительнее она была настроена пробиться сквозь эту завесу.

Октябрь сменился ноябрем, но ничего не изменилось. И если она слишком много размышляла на эту тему, то начинала по-настоящему тревожиться.

Она

знала, что впереди вся жизнь, чтобы лучше понять мужа. Несомненно, пройдет несколько лет, и они станут понимать друг друга с полуслова. Но пока, хотя они и были счастливы вместе, Дафне казалось, что она постоянно наталкивается на некий невидимый барьер. Создавалось впечатление, что муж впустил ее в свое сердце, но только до определенного предела.

Дафна не знала, что находится за этим барьером, но само его существование ей категорически не нравилось. Она тревожилась еще сильнее, потому что уже вполне могла носить ребенка Макса. Впрочем, уверенности в этом пока не было.

В любом случае молодожены уже сделали визиты всем соседям, и пора было принимать гостей у себя. Дафна запланировала свой первый званый вечер на начало декабря. Но прежде чем разослать приглашения, она решила проконсультироваться с поваром относительно меню.

Разговаривая с поваром, она заметила, что он не сводит горящих глаз с Вильгельмины и девушка отвечает ему тем же. Дафна постаралась спрятать улыбку. Похоже, эти двое нашли друг друга.

Некоторые хозяйки были бы недовольны, но Дафна искренне обрадовалась. Теперь, когда она знала, что такое любовь, она хотела, чтобы это изумительное чувство испытали все, особенно такие добрые молодые женщины, как ее преданная горничная. Повар казался надежным человеком. Как бы то ни было, женщина, вышедшая замуж за повара, никогда не будет голодать.

Через несколько дней Дафна заметила, что Вилли с удовольствием ест маленькое ванильное пирожное, приготовленное специально для нее молодым красивым поваром. Она отпустила по этому поводу шутливое замечание, и Вилли, покраснев, призналась в их взаимной симпатии.

Обоих близнецов в поместье встретили приветливо, да и они приспособились к новой жизни очень легко. Дафна уже неоднократно замечала, что за Уильямом повсюду ходят хихикающие юные служанки.

Что касается Джемми, мальчика-сироты с Бакет-лейн, он завел новых друзей и стал понемногу забывать прошлое.

Дафна заставила его трудиться вместе со всеми в день, когда должен был состояться ее первый прием.

За несколько часов до начала прибытия гостей Дафна носилась как угорелая по дому, желая удостовериться, что все приготовления идут как надо. Пробегая через холл, она увидела, как дворецкий платит деревенскому почтальону, и поняла, что тот принес почту. Макс уже взял ее и теперь распечатывал одно из писем.

Дафна поспешила к нему.

— Кто-нибудь из гостей в последний момент сообщил, что не сможет прийти?

— Нет. Но это прибыло для тебя из Лондона. Очередной роман от мисс Портленд. — Он передал ей толстое письмо от Кариссы.

Дафна с радостью взяла письмо, но не стала распечатывать и положила в карман фартука.

— Я оставлю его на потом. Сейчас слишком много дел.

— Ты занята даже для меня? — ласково прошептал он и придвинулся ближе.

— Боюсь, что да, лорд Ротерстоун. Вы сможете потерпеть до конца приема?