Мой, и только мой
Шрифт:
Его удары проникали все глубже. Кэл ублажил бы ее по полной программе, если б было на то ее желание, но она как раз этого и не хотела. Она словно отдала приказ — никаких наслаждений, и он подчинился.
Рубашка Кэла взмокла от пота, Джейн чувствовала, что своей резкостью он как бы наказывает их обоих. Ей с трудом удалось удержаться на конце Кэла, когда он таки выстрелил. Тело хотело впитать каждую частичку спермы, а вот измученная душа мечтала о том, чтобы скорее поставить точку.
Долго тянулись томительные секунды, прежде
Колени у нее подгибались, с большим трудом ей удалось удержаться на ногах. На Кэла она посмотреть не решалась. Как она могла так поступить с ним, не один раз — дважды.
— Розибад…
— Извини меня. — Она наклонилась, чтобы поднять сумочку, схватилась за ручку двери. Придерживая жакет одной рукой, с мокрыми от спермы бедрами выскочила в коридор.
Он позвал ее по имени. Глупому имени, которое она нашла на рекламе пива. Она не могла допустить, чтобы он последовал за ней, поэтому на бегу, не оглядываясь, помахала ему рукой, как бы говоря: «Пока, дурачок. Не звони мне. Я позвоню сама».
Дверь за ее спиной захлопнулась.
Он все понял.
Глава 5
Следующим вечером Кэл сидел на своем привычном месте, ближе к хвосту зафрахтованного самолета, на котором «Старз» возвращались из Индианаполиса в Чикаго. Свет в салоне потушили, футболисты спали или, надев наушники, слушали музыку. Кэл размышлял.
Болела лодыжка, травмированная в четвертом периоде. На замену выпустили Кевина. Отыграл он без особого блеска, но один бросок ему удался: на пятьдесят три ярда, приведший к победному «заносу».
Травмы досаждали ему все чаще: вывих плеча на тренировочном сборе, здоровенная гематома на бедре в прошлом месяце теперь вот это. Врач команды диагностировал сильное растяжение. Это означало, что Кэл не сможет тренироваться всю неделю. В свои тридцать шесть он старался не вспоминать что даже великий Монтана ушел с поля в тридцать восемь Не думал он и о том, что восстанавливается после травм не так быстро, как раньше. Помимо лодыжки ныли колени, болели ребра, а бедро жгло как огнем. Кэл знал, что добрую часть ночи ему придется отмокать в ванне с гидромассажем.
Уик-энд выдался крайне неудачным. Сначала Розибад, потом эта травма. Кэл до сих пор не мог поверить, что не воспользовался презервативом. Такого он не позволял себе даже в юности. А тут и не вспомнил об этом до ее ухода. Едва он увидел ее, вспыхнувшая страсть заставила забыть обо всем.
Может, у него поехала крыша, думал Кэл. Будь на месте Розибад другая фанатка, он бы не пустил ее на порог. В первый раз он еще мог сослаться на то, что крепко выпил, но для Индианаполиса оправданий не находилось. Он ее захотел, он ее и взял — просто, как ясный день.
Кэл даже не понимал, чем она привлекала его. Одна из привилегий хорошего спортсмена — право выбора, и он всегда выбирал
От Розибад же пахло ванилью. И еще ее зеленые глаза. Она не отводила взгляда, даже когда лгала. Он к этому не привык. Ему нравились женские глаза, в которых читались флирт и обожание. В глазах Розибад такого не просматривалось. Забавно, конечно, учитывая, что она постоянно ему врала.
Кэл думал об этом и на пути в Чикаго, и чуть ли не всю следующую неделю. Запрет на тренировки тоже не способствовал улучшению настроения. И лишь в пятницу самодисциплина наконец-то взяла верх, заставив его забыть обо всем, кроме предстоящего матча с «Денверскими жеребцами».
Матч, полуфинал кубка конференции, Кая, несмотря на боль в плече, отыграл достойно. Однако потери в защите не позволили им сдержать атаки соперников. «Денвер» победил двадцать два — восемнадцать.
На том и закончился пятнадцатый сезон Кэла Боннера в НФЛ.
Мэри, секретарь, которого Джейн делила с двумя другими профессорами кафедры физики в Ньюберри, протянула ей несколько листков розовой бумаги.
— Звонил доктор Нгуен из Института Ферми. Он хочет переговорить с вами до четырех часов. Доктор Давенпорт назначил заседание кафедры на среду.
— Спасибо, Мэри.
Несмотря на суровое лицо секретаря, Джейн с трудом удержалась, чтобы не обнять ее. Ей хотелось танцевать, прыгать до потолка, бегать по коридорам, говоря всем и вся, что она беременна.
Искушение поделиться своей радостью было велико, но Джейн сдержалась: прошел только месяц, и она могла принимать желаемое за действительное. А уж Мэри, известная сплетница, раззвонила бы об этом по всему колледжу.
Один человек, впрочем, уже обо всем знал, и Джейн это тревожило. Двумя днями раньше Джоди заглянула к ней и заметила книги по проблемам беременности, которые Джейн опрометчиво оставила на кофейном столике. Впрочем, вечно скрывать свое состояние от Джоди она бы не смогла, а потому не стала ничего отрицать. Но ее смущало, что в доверительницы к ней попала эгоистка, которая едва ли сохранит в тайне обстоятельства зачатия ее ребенка.
Хотя Джоди и обещала, что унесет этот секрет в могилу, Джейн особо в это не верила. Однако Джоди так искренне порадовалась за Джейн, что последняя, закрывая за собой дверь кабинета и включая компьютер, решила, что волноваться об этом не стоит.
Прежде всего она соединилась с библиотекой Лос-Аламоса, чтобы узнать, какие новые материалы поступили со вчерашнего дня. С этого начинали работу практически все ведущие физики мира. Большинство людей первым делом открывали утреннюю газету. Физики связывались с библиотекой Лос-Аламоса.