Мой личный принц
Шрифт:
Ай, как не вовремя.
— Ты сам доволен? Или продолжаешь злиться на что-то? — я перевел взгляд на Даниэля, прекратив рассматривать серые тучи, едва заметные в легком тумане. Если так пойдет дальше, все гости выпачкаются до прихода в храм.
— Меня все равно никто не спрашивает, — сухо ответил я, отворачиваясь, шагая прямо к слугам, терпеливо стоящих подле камина. Камердинер наклонил голову, демонстрируя мне свое почтение.
— Ваше высочество, нужно собираться, — осторожно напомнил он, ожидая от меня хоть какой-нибудь
— Конечно, — ответил я, позволяя закончить приготовления.
Странное чувство — беспомощность. Ни разу до этого дня я не испытывал его. В первые дни после того, как узнал о болезни Абеля, просто жил на какой-то подпитке из злости и жажде добиться справедливости. Не должно быть так, это просто невозможно. Я уходил ранним утром в библиотеку, пропадая в своих покоях за книгами. Ночами перебирал трактаты, вычислял уравнения, искал ответы в справочниках с ядами и редкими зельями. Заклинания, демоны, драконы, ведьмы, ренегаты — любой способ, лишь бы помочь Абелю.
Однажды ночью я сделал вылазку в район Четтервиль у самых доков возле реки Терма. Настоящая грязная дыра, прозванная в шутку «квартал Чудес». Говорили, там можно было достать все, что душа пожелает. От невинной девы для утех и ритуалов до ручных демонических духов в бутылках с востока, именуемых джинами.
Темных ведьм никто не жаловал. В былые времена их целыми группами сжигали за ересь, вешали на стенах замков и топили в ближайших водоемах, а в нынешние — старались избегать, держаться подальше. Узнай кто-то члена королевской семьи у дверей одной из таких женщин — разразился бы ужасный скандал.
— Подайте! Прошу вас, милостивый господин, — нищий сидел в куче мусора и грязи.
Смрад в этом месте стоял такой, что впору душиться, точно девица. Тошнота подступила к горлу, а ненависть к рыбе возросла троекратно. Ею здесь провонял каждый клочок земли и почти все жители. Настоящие оборванцы, они устало шагали ночью до своих домов. Кто-то спешил сбросить напряжение на Красной улице в объятиях развязных девиц, другие запивали горечь нищеты дешевым разбавленным пойлом.
— Идемте, ваш... гм... Эрик, — я бросил взгляд в сторону Ораха, который недовольно одернул плащ, цыкая на одноногого парнишку, что пытался воззвать к нашей щедрости. — Катись к дрыгловым хырам, склизкий соплеглюк! — выругался тролль, замахиваясь на несчастного.
— Прекрати, — остановил я его, осторожно нащупывая бархатный кошелек на поясе. Едва между моих пальцев мелькнула серебряная монета, нищий оживился и сразу воспрянул духом. Он протянул грязные руки, однако я отступил, не давая коснуться бархатного темного плаща с капюшоном, скрывающего меня.
— В начале скажи, где живет Слепая Мэг?
На веснушчатом, простоватом лице появилось выражение ужаса. Оборванец отполз от нас обратно в свою кучу, выхватил из-за пазухи деревянную фигурку одного из богов и выдохнул.
— Демоны забери, знать не знаю, господин.
Глупая идея, очень-очень глупая. Не стоило вообще сюда идти, тем более из-за угла появилось несколько темных фигур. Они шагали в нашу сторону и не были дружелюбно настроены. Орах коснулся рукояти огнестрела на поясе, однако даже тролль не помощник при таком количестве противников.
— Держитесь за моей спиной, ваше высочество, — наверное, впервые за все время службы Орах правильно сказал эту фразу. Я хмыкнул и коснулся его широкого плеча.
— У него деньги! Я видел деньги! — заорал Олли, указывая на меня и ловко подпрыгивая на одной ноге, хотя еще минуту назад страдальчески ползал.
— Я могу за себя постоять, а еще обладаю даром невидимости, — тихо ответил, мысленно прикидывая пути отступления.
Назад не вернешься — преступники. Впереди тупик, если я правильно помнил карту. Оставался маленький закуток, он вел к сточным канавам и оттуда можно было выбраться на одну из главных улиц города.
— Косорогии сплюи, еще чего! Я за вас головой отвечаю! И вам говорил, что это плохая идея, — оскалился тролль, приготовившись к нападению.
Умереть накануне собственной свадьбы в мои планы не входило. Я потянулся к кинжалу в сапоге, но в последний момент заметил зеленоватый огонек, который призывно сверкнул дважды в воздухе. Стоило только обратить на него внимание, он помчался вперед и быстро юркнул меж стен, скрываясь в темноте узкого прохода между домами. Я не стал дожидаться нападения и дернул охнувшего Ораха за плащ прямо туда. Стоило скользнуть за святящимся проводником, как по коже пробежала дрожь. На секунду я потерял сознание, а затем почувствовал аромат трав, затхлости и чего-то сладкого.
Переход! Здесь открыли портал!
— Ваше высочество, вы крайне неосторожны в своем любопытстве. Видимо, не зря вас называют безголовым, — послышался скрипучий голос, и зрение восстановилось. Яркие пятна перестали прыгать перед глазами, а сознание прояснилось. Мой взгляд метнулся вперед к дубовому столу, за которым восседала слепая старуха.
— От жи грыдловы дрыги мать их перемать сопливые бормошмыги, — выругался Орах, поднимаясь на ноги. Облако пыли и паутины взметнулось в воздух вместе с ним, заставляя тролля чихнуть.
Я сглотнул и сбросил капюшон.
— Принц Эрик, какая честь. Полагаю, вы пришли не за отворотным зельем? — поинтересовалась ведьма, поднимаясь из-за стола, шагая прямо к маленькому кипящему котелку, весящему над углями в камине.
— Отворотным зельем? — моргнул я удивленно.
— А разве не его берут все отчаянно влюбленные, желая избавиться от навязчивых чувств?
— Эрик!
Я вздрогнул от щелчка и посмотрел в обеспокоенное лицо Даниэля. Друг наклонился, осматривая меня на предмет каких-то повреждений, а рядом застыли слуги, смотрящие на нас с испугом.