Мой любимый зверь!
Шрифт:
Ровену вынудили отойти от нас, буквально вытолкали пиками. Она упала под натиском сразу двух бойцов и забилась в попытке освободиться. Услышав ее рев, я ринулась к ней — а через мгновение меня обезоружили и потащили прочь от ребенка. Дергали, хватали, зажимали волосы в кулак, обездвиживая. Я сопротивлялась, визжала, брыкалась, кусалась и извивалась как змея; в ушах звенел плачь ребенка.
А дальше время словно остановилось. Краем глаза я увидела, как Райо прижимают к песку сразу трое, заламывают ему голову назад, пытаясь сломать позвоночник. Он весь в крови, жилы вздулись и смотрит в диком отчаянии прямо на меня, как смертельно раненный
Шум боя перекрыл яростный рев монстра, который угрожающе поднялся на ноги. Тот самый, огромный, мощный, покрытый черной блестящей шерстью, с деформированными конечностями и вытянутой звериной головой. Перед нами объявился монстр, нет, сам бог Анубис из древнеегипетских мифов. И спустился он на Драун не проводить души умерших, а лично отправить неугодных живых в загробный мир.
Я больше не вырывалась, да и меня удерживали по инерции, все таращились на самый жуткий кошмар, который только может представить человеческое воображение. А монстр, когда-то бывший моим Райо, запрокинул морду и исторг нечеловеческий гортанный рев. Призывный рев…
Не успел заморозивший все внутренности потусторонний рык затихнуть, ему начали вторить еще три глотки, не таких могучих, но не менее яростных. Удерживавшие меня изверги нервно оглянулись: вместо Матео, Фалька и Неша объявились чудовища попроще, не прошли полную трансформацию. Но и «получудищ» хватило бы на вечное заикание. Их разнесло, как и Райо, конечности — полузвериные, клыки — торчат как у саблезубых тигров, глаза — вытянулись и полыхают огнем. Звери… нет, настоящие монстры из самых жутких сказок.
Оттолкнув от себя замешкавшихся неудачников, мешками осевших на песок, теперь можно с уверенностью их так назвать, я, падая и поднимаясь, кинулась к девочке, которая пищала от ужаса. Следом на четвереньках приползла Ровена, в крови, растрепанная, запыхавшаяся и, как все, ошалело таращилась на монстров.
Когда рев стих, дав врагам передышку, ситуация изменилась. Монстры продолжили бой, безжалостный и кровавый, без сомнений и раздумий, словно машины для убийства. Точнее, началась бойня. Кое-кто из врагов пытался сбежать. Тщетно, унести ноги от захваченного жаждой крови зверя невозможно. Они доставали каждого.
Я, Ровена и зажмурившаяся от страха девочка, прижавшись к скале и друг дружке, замерли в ожидании конца этому аду. Даже много повидавшая спецагент Гриф, циничная и смертельно опасная, опустила глаза, не решилась смотреть на бойню, устроенную клеранцами тем, кто покусился на нас и хотел забрать их жизни. Вскоре все стихло, тишину нарушал лишь шум прибоя, ветра и мерзкий, тошнотворный запах крови, смешивающийся с морским солоноватым.
Я подняла глаза и тут же зажмурилась. Сердце пропустило удар, когда увидела Райо, нет, монстра, замершего напротив нас, а позади него встали призванные, как их назвал Матео этим утром. Четыре зверя на фоне поверженных, окровавленных, изуродованных тел. Ровена громко икала, а потом и вовсе отколола номер — попыталась спрятаться за мою спину, в компанию к жавшейся ко мне девочке, рыдавшей в голос.
— Ты нас защищать должна! — испуганно пискнула я, пытаясь напомнить ей о работе.
— Нет уж! Сама вчера заявила, что ЭТО твое, вот и разбирайся, — просипела Ровена.
Она бы еще голову в песок
Судорожно сглотнув, я почувствовала саднящее от визга горло. И посмотрела на здоровенное чудовище в рваных штанах и крови. Еще полчаса назад это был мой любимый Райо, самый желанный, красивый и необходимый мужчина во вселенной. А сейчас? Я невольно отметила рваные порезы на ли… морде, звериных лапах, торсе. Черная, блестящая от чужой и своей крови шерсть не спасла от ножей. Бандиты тоже отчаянно бились за свою жизнь. Трое других оборотней меня не особо интересовали, я смотрела на своего бедного, израненного Зверя.
Наконец, этот огромный, с гипертрофированными мускулами, волосатый монстр, сверливший меня полыхающими глазами-угольками, устало рухнул на колени. А потом потряс до основания: на коленях пополз ко мне, приблизился почти вплотную, вынудив Ровену в ужасе отшатнуться с ребенком в охапке, поднял голову и уткнулся мне в грудь. Затем заглянул в лицо. Огромные лапы с когтями-кинжалами коснулись моих ног, поползли вверх, почти лаская, слегка сжимая, будто боялись навредить. Я во все глаза смотрела на кошмарную морду, выискивая схожесть с чертами Райо, и не находила. Только глаза, в которых полыхали эмоции Зверя. Настоящего, непридуманного и совсем не из сказок.
Облизнув губы, я решилась поднять руки и коснуться этой несуразной головы с острыми ушами, вытянутой пастью и устрашающими клыками. Шерсть, гладкая, мокрая… от крови. Багровые рваные раны на шее и челюсти заставили меня содрогнуться и сочувствовать, прорвали заслон страха и неприятия. Ведь Зверь бился за нас, получил раны, изменился. Я прижала его голову к груди и осторожно погладила.
Снова вспомнился утренний разговор: трансформировались только самые сильные, в минуту смертельной опасности для близких или любимых. Из-за женщин! Перед трансформацией Райо смотрел на меня, беспомощный, погибающий, понимая, что со мной сделают дальше. Да бандиты бы меня прямо там, во время боя, на залитом кровью песке изнасиловали, изувечили. И он не смог с этим смириться — изменился, призвав зверя, чтобы спасти нас от смерти и насилия.
Осознав силу его любви, я забыла и свои страхи. Нежно поглаживая его по голове, тихонько призналась:
— Я люблю тебя каким угодно, мой даш! Ты справился! Я только твоя! Мы живы!
Зверь облегченно выдохнул, обмяк и завалился набок. Я рухнула рядом с ним на колени, отметив, что и трое других клеранцев, которые частично трансформировались, обессиленно опустились на песок. Но, в отличие от Райо, они были в сознании.
Я в панике ощупывала тело своего любимого монстра — искала смертельно опасные раны. Спустя пару минут рядом со мной лежал уже вполне привычный Райо, в знакомом человеческом облике. Шерсть отвалилась, тело приняло прежние размеры. Единственным отличием стали грубые багровые шрамы на теле и лице. Но ведь у клеранцев повышенная регенерация. Почему эти уродливые рубцы не исчезли?
Осторожно, едва касаясь, я трясущимися руками гладила боевые отметины на его скуле и челюсти, руках и груди и беззвучно рыдала.
К нам подполз Матео, тоже вернувший себе привычный вид. Одновременно с ним девочка кинулась к Нешу и с воплем «Пата!», крепко обняв, повисла на его шее.
— Не переживай, Эрика, это можно будет исправить со временем, если захочешь.
— Если захочу? — я уставилась на него и шмыгнула носом. — Я не хочу, чтобы он был вот таким… в беспамятстве…
Матео мягко улыбнулся: