Мой милый шпион
Шрифт:
– Решил?
– Джесс, я все еще пытаюсь проснуться. Может, не будем так спешить? И вообще, о чем ты говоришь?
– Ты возьмешь меня сейчас или нет?
Он снова поцеловал ее ладонь.
– Ах, ты об этом? Это я давно решил.
Он услышал, как за окном прогремела повозка. А потом снова стало тихо. Джесс лежала рядом в предрассветной мгле. На ней не было медальона на шелковой ленточке. Очень скоро он подомнет ее под себя и овладеет ею.
И не было на свете ничего более естественного. Как будто уже
Сбросила с себя ночную рубашку и заняла свое место в постели. Нет во всем мире второй такой женщины, как Джесс. Потому что Джесс предназначена ему свыше.
Она любила его. Он мог прочесть это в ее глазах. Ее любовь и боль. И еще – какую-то опасную авантюру, которую она замышляла и собиралась в скором времени осуществить. Либо тайно проникнет в дом на Микс-стрит, либо совершит нападение на Парламент. Позже он поговорит с ней и удержит от глупости. Эйдриан надеялся, что сумеет переправить Уитби в Австралию, чтобы его не повесили. Когда он объяснит это Джесс, она откажется от своих планов.
Но сейчас она не станет его слушать. Потому что ей больно и страшно. Поэтому она и пришла к нему. Пришла, чтобы хоть ненадолго убежать от себя.
И постель – самое подходящее для этого средство.
– А сейчас мы предпримем… маленькое путешествие, – сказал Себастьян.
Он принялся целовать ее пальцы. А она с любопытством наблюдала за его действиями. Но это – только начало. Скоро она перестанет наблюдать и начнет чувствовать.
– Посмотри вниз, – велел он. – Что ты там видишь?
Сбитая с толку, Джесс посмотрела на пол:
– Ковер?
Он покачал головой:
– Нет, ковровые акулы. В огромном количестве. И ужасно голодные. Так что обратного пути нет. – Себастьян повернулся и указал на окно, вернее – на парк посреди площади: – Видишь это?
– Да…
– Это остров. Думаю, что нас вынесет на него через какое-то время. Может, через день или два. А пока… – Он положил руки ей на плечи. – Пока мы вынуждены оставаться здесь. На плоту.
Она лукаво улыбнулась:
– Очень милый плотик.
– Отличный плот. – Он поцеловал ее в шею. – И запомни: есть только плот. Нет ни прошлого, ни будущего. Только океан вокруг нас. Некуда идти и нечего делать. Остается лишь одно: предаваться любви.
Он видел, как она от всего избавляется – и от прошлого, и от будущего.
– Да, запомню, – прошептала она.
– Тогда ложись. Нет, на живот.
Она взглянула на него в недоумении. Потом улеглась на живот. Когда же он сел на нее сверху, по коже ее, словно крохотные волны, пробежали мурашки. Ах, это что-то новое. Ее первый любовник был очень заботлив и нежен. Но он был почти мальчик и ничего не умел. А сейчас ее ждут сюрпризы.
Он провел ладонью по ее спине. Затем – по бедрам.
– Может, займемся кое-чем другим?
Он расплылся в улыбке:
– У нас не слишком большой выбор. Из-за этих ковровых акул. Поэтому нам придется оставаться на месте и развлекаться.
– Я это и имела в виду. Я уже этим занималась.
– Но мы же не спешим… До острова у нас еше два дня. Их нужно чем-то заполнить.
Джесс немного расслабилась и закрыла глаза. Немного погодя прошептала:
– Мне кажется, я… как будто растаяла.
Именно этого он и добивался, массируя ее спину. Наконец-то она расслабилась. Когда он слез с нее и перевернул, Джесс совсем разомлела. Тогда он стал массировать кисти ее рук и плечи. Ее глаза были полузакрыты, когда он сполз вниз и начал поглаживать ее ноги.
– О, я и не знала, что это так приятно, – прошептала Джесс. – Да-да, не знала. – Она вдруг открыла глаза и спросила: – А ты уверен, что от меня ничего не требуется? Мне кажется, что это… несправедливо.
Он тихо рассмеялся:
– Значит, тебе не нравится просто лежать и ничего не делать?
– Нравится, но все-таки… Как-то странно.
Затем он опустился на колени между ее ног. Она была необыкновенно красивая, и ему было ужасно трудно сдерживаться, не потерять над собой контроль.
Ей очень нравилось то, что Себастьян делал с ней. Вот сейчас целовал колено. У нее от этого дух захватывало. И было ужасно трудно сохранять неподвижность. Ах, как же ей это нравилось… Неужели люди именно этим и занимаются в постели? Она не знала, что все так долго продолжается. Была уверена, что все делается гораздо быстрее.
Потом он поцеловал ее в груди. И ее словно огнем обжигало. Все тело словно горело.
Когда же он коснулся губами ее соска, она дернулась, точно рыба, попавшаяся на крючок.
– Себастьян, я хочу…
Джесс тихо застонала и развела в стороны ноги. Ведь ради этого все и делалось, не так ли? Кое-что она все-таки знала.
– Ты никогда ничего не делаешь наполовину, да, Джесс? – Он провел ладонью по ее животу, и от его руки по всему телу распространялась дрожь. – Все делаешь очень основательно, верно?
Что он имеет в виду? Ладно, она подумает об этом потом.
– Себастьян, а нельзя ли нам… Нельзя ли перейти к остальному?
– Мы этим и занимаемся.
– Тогда давай побыстрее.
– А зачем нам побыстрее? Помнишь? Нам некуда идти. Нечем заниматься. – Он накрутил на палец ее локон. – Мне нравятся твои волосы. Они одного цвета с корабельными канатами, высушенными на солнце. Самое главное – следить за канатами. Потому что канаты растягиваются, и тогда нужно посылать парней их натягивать, чтобы не провисали паруса. А этот – очень хороший. Он означает ясную погоду.