Мой муж – мой босс?
Шрифт:
Потому что нельзя играть в семью. Должно быть хоть что-то святое! Семья — для меня, по крайней мере — это важно и навсегда. А Клепенщуку надо перед дедом покрасоваться ради наследства. Утереть нос двоюродным братьям. Пусть, мне не жалко. Тем более, что как только все подписи были поставлены, на мой счёт сразу же поступила нужная сумма. И сейчас — пока я лежу здесь — Борьку готовят к отправке в лучший реабилитационный центр. Завтра я пойду его провожать. Не знаю, как скажу, что выскочила замуж. Скоропалительно и глупо. По сути — продала себя.
Ну-ну, для меня — то же. Не сдаться. Не проиграть.
Страшно завтра увидеть Борьку. Как я ему расскажу? Но рассказать надо, а то ведь покажут…
…после подписания документов в офисе мы едем… в ЗАГС! Как выясняется — там уже ждут журналисты. Ох, Давлат Михеевич, вы, похоже, своего деда за дурака держите? Или скажите, что это у вас специально такая нестандартная свадьба.
Ну как хотите. А буду — как хочу я.
— У невесты должен быть букет! — заявляю, а Лампа, сидящая рядом, поддакивает. Она у нас по свадьбам эксперт. Её-то церемония на высшем уровне проходила — платье, кольца, голуби в небо, из ЗАГСа на руках. Она выходила за любимого и по любви. А я? У меня ошмётки от сердца. Наверное, мне уже нечем любить. А Клепенщук, похоже, и вовсе не знает, что это такое. У него всё покупается и продаются, зачем ещё мышцу в груди напрягать?
Цветочный находится неподалёку от ЗАГСа. И я решаю заказать букет моей мечты:
— Вы сможете сделать мне букет и кактусов и суккулентов? — Флорист округляет глаза, но кивает. — Отлично. Только украсьте погламурнее. Ленточки там, рюшечки. У меня свадьба как-никак.
Наверное, у бедной девушки-цветочницы нервный тик потом долго проходил.
Пока мы ждём заказ — мой будущий муж ведёт нас в кафе. Тоже в ближайшее. Ему бы подошло название забегаловка.
Бедные официанты! Они начинают судорожно шептаться, косясь на Клепенщука: «Это что — тот самый?» Ага, ребята, и часы у него на руке дороже, чем всё ваше заведение вместе с вами.
Мы садимся за столик у окна. И являем собой просто эпическую картину: весь с иголочки Давлат, средняя и серая я и Лампа в своих розовых спортивках с причёской «тормозила головой». Да ещё и сильно беременная. Ой, что будет?
Вспышки камер, шепотки, смешки…
Я по-прежнему не могу понять вашу игру, господин Клепенщук.
— Харламова, — неожиданно спрашивает он, терзая стейк непонятной рыбы, — это девичья фамилия или по мужу?
— По мужу, — гордо заявляет Лампа. Она налегает на тыквенный сок. У нас дома его давненько не было.
— А муж у нас… — Клепенщук приостанавливается, побуждая её подсказать.
— Марк Харламов, — важно произносит подруга.
— Не может быть?! — восторгается Клепенщук. — Неужели тот самый?
— Если вы имеете в виду двукратного победителя ралли «Париж-Дакар», а впоследствии известного тренера — то да, он!
Клепенщук хватает маленькую ладошку Лампы и горячо пожимает:
—
Лампа давится соком, закашливается:
— Вот сейчас не поняла?
— У меня коллекция машин, самых разных, и нет человека, который бы присматривал за ними. Выгуливал бы их. Как конюх. Только для тачек. Теперь понятно.
— Вроде, — кивает Лампа и поворачивается ко мне: — Ты прости, подруга, но я сейчас ментелем смотаюсь за Марком. А вы, Давлат Михеевич, придержите вакансию.
— Всенепременно, — ухмыляется он. — И можете взять моего водителя, Евлампия Сергеевна, раз такое дело… А мы с моей женой, — ехидно косится в мою сторону, — поедем на машине охраны.
За нами действительно ехал громадный джип до отказа набитый ксерокопиями тех амбалов, что приезжали за нами с Лампой.
Подруга убегает, чмокнув меня в щёку напоследок, оставив одну в клетке с тигром.
— Ваш помощник…
— Твой, — поправляет он и накрывает мои ладони своими.
Высвобождаюсь, вздыхаю и решаюсь:
— Хорошо, твой, — облизываю губы, Клепенщук внимательно следит за этим движением, — так вот, твой помощник говорил, что у тебя важный обед. И чтобы я не опаздывала.
Мой типа-муж ухмыляется:
— Он выполнял инструкции — запугать и дезориентировать, — скалит зубы. — А так — я весь твой. До конца дня. И на ночь тоже.
— Никакой ночи не будет! — взвиваюсь я. — У нас же фиктивный брак.
— Не могу обещать, дорогая, — продолжает ехидничать, — ведь если ты будешь просить — не смогу отказать. Я не умею отказывать дамам.
Какой же он самоуверенный гад.
— Не в этой жизни!
— Ой, — хмыкает он, — как же не терпится тебе на шесте покрутиться, жёнушка. Да я не против.
— Только после вас, — парирую ему в тон и с радостью отмечаю, что на WhatsApp уже пришло сообщение из цветочного — мой букет готов.
Извиняюсь и топаю за своим сокровищем. Когда выхожу из магазина, глаза Давлата (что ж, пора привыкать называть по имени, если не добавлять отчество и фамилию — вполне сносно) становятся круглыми, как очки Гарри Поттера.
— Креативненько, — констатирует он.
Флорист действительно постаралась — добавила ещё каких-то колючек и веток. Букет вышел — мечта Бабы Яги. Как раз для того действа, что у нас тут творится.
Давлат предлагает мне опереться на его локоть, и мы чинно заходим во дворец бракосочетаний.
Всё как положено — вальс Мендельсона, регистраторша в пылающе-красном платье, вещающая что-то о новой ячейке общества, и даже толпа очумевших журналистов, изображающих счастливых гостей.
Мы расписываемся в книге. Фамилию оставляю свою — обговорили заранее. Брак фиктивный — зачем же кучу документов портить?
Дальше поздравления, обмен кольцами — ну надо же, не забыл! — и извечное глупое: