Мой неизвестный Чапаев

Чапаева Евгения

г. Уральск 16 июля 1919 год

Подошла горячая рабочая пора, хлеб на полях поспел, из которого зерно высыпается, требуя немедленной уборки. Но рабочие руки оторваны на поле военных действий и не могут производить уборку своих полей. В связи с этим каждый сознательный гражданин должен понимать, что революция только может держаться и победить врагов рабочего класса при достаточном количестве хлеба. Поэтому каждое пропавшее зерно ведет к гибели завоеваний революции и торжеству врагов рабочего класса. Но, не учитывая всего этого, сознательно или несознательно делаются большие злоупотребления со стороны армии. При проезде моем от Самары до Яицка /Уральска/ замечено много фактов непроизводительного и преступного пользования

обывательскими подводами товарищами красноармейцами. Подводы эти могли бы принести огромную пользу, убирая созревший хлеб. Тянулись целые обозы с ненужными вещами, как- то: в санитарных отделах возят пианино и рояли, двуспальные кровати, матрацы, что считаю недопустимым и преступным со стороны ответработников, командиров, комиссаров, особенно врачей и фельдшеров, из которых ни один не может обойтись без кровати и пружинного матраца. Также со стороны комендантских команд, которые, чувствуя себя в безопасности, возят с собой по несколько граммофонов и по несколько сот пластинок к ним. В некоторых частях занимаются повозки седлами, в то время как кавалерия в них сильно нуждается, что считаю также недопустимым. В батальоне связи и командах возится много совершенно никуда не годного имущества, как-то: совсем порванный кабель и поломанные велосипеды, совершенно не пригодные для службы и военного дела и возимые лишь для личных интересов и удовольствия.

Приказываю весь этот хлам немедленно сдать в интендантские склады. В дальнейшем предстоят большие трудные походы по безводной местности. Приказываю ценить каждую подводу для самых необходимых предметов, как-то: огнеприпасов и продовольствия.

Культпросвету предлагаю в дальнейшем декорацию с собой не брать, все равно ставить спектакли не придется, а лишних людей оставить в Яицке, для усиленной кулътпросветительной работы в окрестных станицах и поселках. При выходе частей с мест для дальнейшего движения мною будут приняты меры по осмотру всех обозов, и все, не подчинившиеся сему приказу, будут преданы военно-полевому суду.

Начальнику санитарной части дивизии принять меры к искоренению этого зла в подведомственных ему учреждениях, обратив особое внимание на полевой подвижной госпиталь в Богатом, где по дошедшим до меня слухам творится что-то невообразимое, и госпиталь превратился в вертеп.

НАЧДИВ 25 СТРЕЛКОВОЙ ЧАПАЕВ

ВОЕНКОМ /ОТ ПОДПИСИ отказался/

– --

ЗАПИСЬ РАЗГОВОРА ПО ПРЯМОМУ ПРОВОДУ НАЧАЛЬНИКА ШТАБА ЮЖНОЙ ГРУППЫ B.C. ЛАЗАРЕВИЧ с В.И. ЧАПАЕВЫМ О ПЛАНАХ НАСТУПЛЕНИЯ ДИВИЗИИ ПОД УРАЛЬСКОМ

Не позднее 17 июля 1919 г.

/ЧАПАЕВ/: — У аппарата т. Чапаев. Здравствуйте, т. Лазаревич. Получил приказ из штаба 4 /армии/, в котором говорится, что начать наступление на г. Лбищенск с 21-го числа. Перед этим только что получил телеграмму по радио, в которой было указано, чтобы занять форпост Чеганский, ст. Переметная, Зелененький, хут. Бакаушина и выйти юго-восточнее разъезда Россошинский, занимаемого противником, где идет сильный бой. Из этого я не могу понять, что выполнять — первый или последний /приказ/, притом в последнем приказе указана разграничительная линия между 50 и 25 дивизиями: р. Кутум, 2-й и 5-й Железнов — включительно для 50 дивизии . Разгранлиния влево между 1 армией и 5 дивизией совершенно не указана. Противник ведет сильные атаки, связи с частями и армией совершенно нет, и не знаю, где какие части находятся.

Мною был издан приказ по группе 16 июля занять хут. Железнов 2-й, Чернухин, Железной 3-й и форпост Чеганский. По полученному приказу командарма свой приказ отменяю, но ставлю в известность, что наступление на Лбищенск по большой дороге нецелесообразно, где каждый шаг противником закреплен.

Если выполнять приказ в точности, то до подхода к Лбищенску дивизия вся будет разбита. По моему соображению маневр /следует/ произвести через Железнов 3-й обходом на Чеганский, чтобы не брать Круглоозерный, где неприступная позиция, а главные силы пустить со ст. Деркул и Шипово обходным путем на Лбищенск, дабы противник сдал укрепленные позиции

по большому тракту без боя. На что прошу ответа.

У противника против меня действуют 4 броневых автомобиля, против которых приходится бороться открытой грудью, на что я смотрю очень печально, что у них понапрасно... Я просил неоднократно прислать из Самары бронеотряд, бежавший с позиции, не уведомив начдива, и не выполнивший своего приказа, в чем я усматриваю явное преступление со стороны начальника бронеотряда, и прошу немедленно этого негодяя расстрелять. Если будут прощаться такие негодяи, то я не в силах буду больше работать.

Люди 25 дивизии от больших переходов остались разуты. Патронов совершенно нет. Цепи солдат.../текст неразборчив/. У противника отбито 20 ООО голов скота. Куда прикажете деть?

Отдельная бригада Плясункова совершенно не боеспособна. Отдела снабжения нет. Люди голодают. За начальника снабжения комбриг и вестовой. 10 кавалерийский полк у т. Плясункова ни к черту не годен всем своим составом.

Рязанский полк — солдаты хорошие, командир — саботажник, по 3 дня не дает донесений комбригу, совершенно не подчиняется дисциплине и приказам.

Одно время т. Плясунков думал, что пропал весь полк. Техники в бригаде совсем нет. Нельзя ли часть оторвать от наумовской группы, все равно она бездействует, или передайте наумовскую группу на исправление нам. Мы научим ее воевать. Тов. Кутяков больной, просит 2-месячный отпуск. Разрешите отпускать солдат 5 процентов. Не отпустите ли и меня дней на 10, потому что я совсем не знаю, где мое семейство.

Еще передаем следующее: хлеба засеяны и останутся не убраны и также пропадает готовое зерно, корм и инвентарь, которые расхищаются кем попало.

Необходимо по пятам дивизии следовать особой постоянной командой из представителей совнархоза и продкома для обора оставленного добра. — ЧАПАЕВ.

/ЛАЗАРЕВИЧ/: — Здравствуйте, т. Чапаев. Здесь у аппарата был т. Фрунзе и ознакомился с вашим разговором. Он указал на то, что необходимо сначала вашей дивизии выполнить ту задачу, которая была ей поставлена еще непосредственно командюжгруппы, а именно занять район Переметная, форпост Чеганский и Требухин и войти в связь с частями 4 армии. Только после выполнения этой первой задачи может быть преступлено к наступлению на Лбищенск. Поэтому ваш приказ, отданный 16 июля, правилен, но не подлежит отмене. Наоборот, теперь, когда противник задерживается здесь, в районе Деркул и Переметная, необходимо попытаться совместно с Шиповской группой его уничтожить, чтобы не дать ему возможности оказывать дальнейшее сопротивление при наступлении затем на Лбищенск.

Поэтому команюжгруппы приказал теперь же перейти в решительное наступление всеми вашими бригадами для занятия района ст. Переметная, форпост Чеганский и Требухин, а также войти в соприкосновение с частями 4 армии. Только после этого вам надлежит приступать к выполнению Приказа 4 армии о наступлении на Лбищенск, причем при наступлении необходимо действовать именно обходами, как вы говорите. Наступление в лоб никогда успеха иметь не может и ваш предполагаемый обход через Железнов 3-й для занятия Чеганского считаю правильным. Сейчас опять подошел т. Фрунзе, ознакомившийся в оперативном управлении с положением дел на всех других участках фронта, и еще раз приказал подтвердить крайнюю необходимость, ввиду слабости Шиповской группы, стремительного удара всеми вашими силами, включая гарнизон г. Уральска, навстречу Шиповской группе, стремясь охватить противника с юго-востока вашим левым флангом. Есть данные о начавшемся разложении среди противника. /Генералом/ Толстовым отдан приказ об отходе, посему надо действовать решительно, чтобы его окружить и уничтожить.

17 бронеотряд несколько дней тому назад вышел из Самары по железной дороге на Бузулук и отправлен в ваше распоряжение. Прикажу вдогонку ему ускорить его движение, а когда придет к вам, заставьте их работать, а то они все чинятся и ничего не делают, кого надо — привлекать к суду трибунала.

Об обуви, белье и патронах сообщу вашему начснабу, чтобы снабдил вас всем необходимым. Скот прикажите разбить на гурты и оставьте пока на местах, по восстановлении железнодорожного сообщения он будет направлен в Москву, где большой голод.