Мой новый папа

Бауэр Памела

— Для этого мне нужно взглянуть на свое расписание, — холодно сказала она, опустив глаза, порылась в сумке и вынула ключи. — Мы должны ехать. И так уже опаздываем. — Сьюзен не сказала, куда они опаздывают, а Грант не спросил.

Отделаться от Гранта побыстрее ей не удалось. Он пошел проводить их до машины. Помог усадить Джейми в его креслице, а потом обогнул машину и подошел к дверце со стороны Сьюзен.

— У тебя все в порядке? Выглядишь усталой.

Участливый тон пробуждал желание излить ему свою душу. Здорово было бы рассказать, как неудачно сложился

ее день, как шло все из рук вон плохо, едва она проснулась. Но она понимала, что причина ее усталости — он. Из-за него она плохо спит, из-за него изводит себя.

— Все хорошо. Нам надо ехать, — сухо ответила Сьюзен. Вставила ключ в замок зажигания, все время чувствуя на себе его взгляд. Поскорее бы он захлопнул дверцу и дал ей уехать!

— Ну ладно. До завтра. — Он взял ее за подбородок и повернул к себе. Сьюзен не успела воспротивиться, и он ее поцеловал. Ощущение его теплых губ было восхитительным. Поцелуй лишил ее дара речи.

Грант самодовольно улыбнулся.

— Это чтоб ты не забыла посмотреть дома свое расписание.

Он захлопнул дверцу. Сьюзен завела мотор и уехала. Джейми сзади весело бубнил:

— По-ка, по-ка.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

На следующее утро Сьюзен удалось избежать в яслях встречи с Грантом. Она плохо спала ночь и не хотела повторения вчерашней сцены. Ее ясный, трезвый ум находился в смятении, и виной тому был Грант Хэррис. Все перемешалось в ее голове: привязанность к нему Джейми, притягательная внешность Гранта, его улыбка и ее собственное влечение к нему и в то же время воспоминание о горечи и боли, с какой Линда говорила об адвокате своего бывшего мужа.

Неужели Грант Хэррис может иметь два лица? И какое из них настоящее?

Сьюзен знала таких мужчин, изворотливых ловкачей, которые прикрывались маской добропорядочности до тех пор, пока не добивались своей цели — банковской ссуды, выгодной коммерческой сделки, нужной им женщины, наконец. А потом снова возвращались к своей бессовестной, наглой сути. Грант, видимо, был одним из таких людей. Нельзя обольщаться его доброй, положительной стороной, иначе она рискует обнаружить в нем жестокого судебного вояку, о котором говорила Линда.

— Нельзя допустить, чтобы мой бывший муж добился своего, — сказала однажды Линда. — Если буду молча сносить обиды и не давать ему отпора, он загубит мою жизнь. Учись на моих ошибках, Сьюзен. Защищайся любым способом.

С такими мыслями Сьюзен покидала ясли. Небо уже начало светлеть. Еще одна мать вела своего малыша в ясли.

— Привет! — Сьюзен знала в лицо всех матерей, но по имени — только немногих. Она никогда не принимала участия в пустой болтовне и сплетнях, как делали некоторые мамаши.

— Мисс Спенсер?

— Да.

— Вы меня помните? Маргарет Каррудерс, мама Рэндела.

— А, здравствуйте! — Сьюзен очень не хотелось задерживаться. Ее ждал трудный день, и голова была полна забот.

— Можно задержать вас на минутку? Хочу поговорить с вами.

Сьюзен

взглянула на часы.

— Я тороплюсь на работу.

— Только пару вопросов, можно? — настаивала женщина. — Ваш Джейми тяжело привыкал к мистеру Хэррису?

Сьюзен замерла на месте.

— Нет. По крайней мере мне так не показалось.

— Вы уверены?

— А почему вы спрашиваете об этом?

— Чувствую, что в отсутствие Гретхен Рэндел как-то погрустнел. Сначала у меня и в мыслях не было винить в этом мистера Хэрриса, но Рэндел не хочет больше ходить в ясли. Правда, Рэндел?

Мальчик, насупившись, поднял на мать хмурый взгляд. Он явно был чем-то недоволен. Впрочем, Сьюзен и не помнила, чтобы он когда-нибудь улыбался.

— Он плачет, капризничает, мочится в постель, плохо ест. Все эти беды начались, когда заболела Гретхен, — продолжала миссис Каррудерс. — Думаю, это все из-за того, что мистер Хэррис совершенно изменил распорядок дня. Каждый день он что-то меняет: то время дневного сна, то время обеда, то еще что-либо. Он человек импульсивный, неопытный, совершенно не представляет, как надо обращаться с детьми.

— Я бы так не сказала. Думаю...

— Он же юрист, а не воспитатель, — прервала миссис Каррудерс. — Понимаете, что я хочу сказать?

— Да, он немного нарушает установленный распорядок, — признала Сьюзен, умолчав, что и сама укоряла его в этом.

— Вот именно. А нашим детям нужны стабильность, постоянство и предсказуемость. Работающие матери должны быть уверены, что их дети в яслях окружены таким же вниманием и любовью, как и дома. Откровенно говоря, я считаю, что мистер Хэррис не способен им это дать.

— Он скоро уйдет. Гретхен поправляется.

Миссис Каррудерс поджала губы.

— Я хочу, чтобы он ушел еще до возвращения Гретхен.

Сьюзен оторопела.

— И как вы думаете этого добиться?

— Собираю подписи под заявлением. — Миссис Каррудерс запустила руку в карман и вытащила лист бумаги. Рэндел уселся у ее ног и засунул в рот камешек. — Дорогой, это грязь. Нельзя это брать в рот.

Рэндел не обратил внимания на ее слова.

— Мы просим поручить заботу о детях до возвращения Гретхен миссис Вагнер. Ждать осталось недолго, но я хочу немедленно оградить своего сына от непрофессионализма и прихотей мистера Хэрриса. Я плачу немалые деньги и вправе рассчитывать, чтобы персонал соблюдал установленный порядок.

Сьюзен взглянула на заявление. Под ним уже стояло семь подписей.

— Все эти родители настроены так же?

— Да. Грант Хэррис, возможно, опытный юрист. Я слышала, он блестяще защищает права отцов, но заведовать детским центром он не может. — И миссис Каррудерс пригладила аккуратный парик.

Перед глазами Сьюзен возникло расстроенное лицо Линды. Значит, это правда. Грант заботится об отцах, какие бы они ни были. Он сделал свой выбор. Правда, ясли ему были навязаны. Он сам признавался, что не годится для этой работы. Заглушив в себе слабый голос сомнений, Сьюзен вынула из сумки ручку и подписала заявление.