Мой папа рок-звезда
Шрифт:
Сегодня в копилку моих таковых добавляется новый — в комнату я прокрадываюсь обутой. Чтобы легче было дать деру.
Шаг, еще один.
Около двери вся моя хваленая выдержка дает сбой. Я срываюсь и влетаю в комнату, словно за мной гонится стадо голодных гиен, бросаюсь к кровати, совершенно забывая про больную ногу. Но стоит приземлиться на колени, как лодыжку простреливает до искр в глазах. До боли прикусываю губы и жмурюсь, чтобы не разрыдаться посередине комнаты.
Засовываю руку под старый тощий матрас, нащупываю тетрадку с цветными вкладышами и, растянув губы в счастливой улыбке, вытаскиваю
Встаю и с тревогой оглядываюсь по сторонам. Чувство, что я забыла что-то важное, поселилось в груди еще в тот момент, как я села в маршрутку. Вот только я все никак не могу понять, а что, в принципе, не так-то? Люди часто страдают подобными симптомами, кого-то они вообще не покидают на протяжении долгого времени. И живут же как-то, а я сразу в панику кидаюсь. Подумаешь, немного тревоги поселилось в душе.
Я настолько сильно задумываюсь, что вздрагиваю, когда из кармана джинсовки раздается бархатный голос солиста «Black Raven».
— Алло, — шепчу, воровато оглядываясь по сторонам.
Честно слово, в собственной квартире чувствую себя воришкой.
— Я освободился, ты скоро? — весело звучит голос парня.
Я замираю, тупо притворяясь глухонемой статуей, случайно оказавшейся в комнате трусливой девчонки. Надежда, что выбранная мной тактика прокатит по отношению к Антону, ничтожна мала, но есть маленькая вероятность, что меня не спалили извне. Меньше минуты назад мне показалось, будто в коридоре кто-то есть. Скрип двери в ванной, а я точно уверена, что это именно та самая дверь, потому что в этом доме круглосуточно может скрипеть только она, наводит безудержный ужас.
— Я? Я не знаю, — замолкаю, прикусывая от досады губы. Ну как ему объяснить, что я ослушалась его и сейчас нахожусь дома. И мне ужасно страшно быть тут одной? — Дело в том, что я не в университете.
Закрываю глаза, ожидая поток упреков в свою сторону. Еще одна привычка из детства, которую я не в силах побороть.
— А где ты? — холодный голос парня заставляет вздрогнуть.
Не найдя подходящих слов для оправдания своего идиотского поступка, я медленно подхожу к письменному столу и тупо пялюсь в окно. Там птички поют, солнышко светит — самое то, чтобы пойти гулять. Только вот настроение совсем не до гулянок, тревога не дает покоя. Да и Антон, не прекращая, требует ответа на вопрос, ответа на который я не могу дать.
— Ух ты, какие люди, — неожиданно раздается над ухом прокуренный голос братца. — Я ждал тебя, правда, не так скоро.
Замираю, предчувствуя худшее. Страхи, которые я столько лет держала глубоко внутри себя, под крепким амбарным замком, всплывают на поверхность с такой скоростью, что мне самой становится страшно. Трясу головой, чтобы пряди волос спали на лицо и спрятали телефон от чужого липкого взгляда. Не хочу, чтобы он раньше времени догадался, что я с кем-то разговариваю.
— Аля, в который раз спрашиваю, где ты? — Антон повышает голос, явно ожидая от меня ответа.
Только вот его нет. В голове пустота, тело напряженно, словно натянутая струна музыкального
— Я… — собрав горстку храбрости, я пытаюсь сказать о месте своего нахождения, но стоит мне начать, как братец вырывает из рук телефон и, взмахнув рукой, швыряет его в стену.
От столкновения телефона со стеной я жмурюсь и, обхватив себя за плечи, сжимаюсь. Я не знаю, что можно ожидать от человека, который на протяжении нескольких лет меня изводил. Остается только надеяться, что на самом деле он куда более адекватный, чем хочет казаться.
— Вот ты и попалась, ласточка, — братец до боли сжимает плечи и резко разворачивает лицом к себе. Смотрит так, что я не в силах вымолвить ни слова. — Я ждал тебя. Очень ждал.
— Отпусти, — произношу едва слышно и отвожу в сторону взгляд.
— Отпущу, но сначала мы поговорим, — подушечками пальцев касается моих искусанных губ и лениво усмехается.
— Нам не о чем с тобой разговаривать, — вырываюсь из цепких объятий брата, поясницей вжимаюсь в письменный стол.
Бегаю взглядом из стороны в сторону в поиске тропинки, ведущей к свободе. Но не нахожу… Своей тушей и длинными ручищами братец забаррикадировал все ходы к отступлению.
— Ошибаешься, — родственничек неожиданно отступает назад, засовывает руки в карманы растянутых спортивок и смотрит на меня таким взглядом, что пробирает до мурашек. — Это касается нас с тобой.
— Нас НЕТ! — выкрикиваю, поздно понимая, к чему это может привести. Вдруг его переклинит, и он прямо тут меня разложит. Кто знает, что в данный момент творится в его обезумевшей голове.
— Аля, поверь, я сам не рад всему этому, — недовольно разводит руки в стороны и спокойным голосом продолжает: — Около трех лет назад мамаша окончательно свихнулась, решила выселить тебя из квартиры, но по твоему желанию. Ты представляешь? По твоему! Прости, Аль, но она нашла, чем меня подкупить, и я вынужден был согласиться на все то безобразие, что вытворял.
— Что ей от меня надо?
Я отказываюсь понимать эту женщину. Слишком тяжело с ней вести конструктивный разговор. Любая попытка поговорить приводит к громкому скандалу и пустым оскорблениями.
— Квартира.
— ЧТО?!
Ну конечно, как я раньше не догадалась, что вся проблема в моей квартире. Три года назад все началось, именно тогда я выдвинула отцу свои условия, а он возьми да и разболтай все мачехе. Интересно, а он сам-то в курсе, чего добивается его женушка?
— Поправь меня, если вдруг я не права. Твоя мать подкупила тебя, чтобы ты довел меня до белого каления, и я добровольно съехала из своей квартиры?
— Да, ты права, — братец кивает, отходит к открытой двери и лениво облокачивается на косяк, сложив руки на груди.
Так, по ходу дела это еще не все.
— Есть что-то еще?
— Она не остановится, Аль, — устало качает головой и грустно усмехается. — Нашу квартиру отец заложил банку, когда брал очередной кредит, чтобы выплатить людям зарплату и попробовать поднять дело хотя бы на колени. Он прогорел, а сейчас находится местах в не столь отдаленных. Такие вот дела, а мать… Ну, тут ты сама видишь, мать не привыкла быть хозяйкой, да и я, если честно, сомневаюсь, что она знает, что это такое. У нас была Нина Викторовна, она всем заведовала.