Мой папа самый лучший
Шрифт:
В точку!
Он ухмыляется, на миг отведя глаза.
— Лиза, сейчас без юмора.
Пожимаю плечами, все сейчас зависит от него самого.
Уставившись на рабочий стол, он задумчиво облизывает губы и лишь потом решается на признание.
— То, что ты мне рассказала в гараже, многое меняет. И я боюсь, что ты откажешься от моего предложения.
— Я не понимаю, о чем ты, Мирон, — хмурюсь, а внутри все вопит: “Только не это!”
— Если моя мать тебя действительно «присмотрела»… А
Меня жутко располагает то, что он говорит со мной спокойно, искренне и откровенно.
Я даже чувствую эту открытую энергетику, несмотря на то, что сижу на приличном от мужчины расстоянии.
И вдруг у меня закрадывается мысль, что «вспыльчивый бунтарь» это всего лишь маска?
Мурашки по коже побежали от этой мысли. Неужели это так.
— Мирон, скажи как есть.
Он цокнул и, мотнув головой, выдал:
— Короче, она хочет, чтобы я остепенился, женился и перестал лезть к медведю в берлогу.
А вот про берлогу было, скорее всего, от «вспыльчивого бунтаря».
Я машинально улыбнулась, явно не осознавая всей информации. Но когда Мирон добавил:
— Жениться на тебе, — и выразительно посмотрел на меня, я так и опешила, а лицо мое вытянулось.
— Но… — растерянно вожу взглядом перед собой, будто мне это поможет, — а почему ты не можешь ей отказать?
— Потому что до этого Дарья Филипповна никогда не лезла в мою личную жизнь. НИКОГДА. А если сейчас решилась на такое, то значит, дело серьезное.
— То есть?
— У нее есть какая-то веская причина, — уклончиво ответил он.
— Аврора?
Мирон сразу скептически морщится.
— Нет, десять лет дочку одни воспитываем, и никого она к ней не подпускала. Кроме тебя.
Глаза лазурного оттенка немигающе глядят на меня.
— Я польщена.
— Что «польщена»?! — снисходительно усмехается. — Замуж пойдешь?
Что?
Дождалась-таки появления бунтаря.
— Это такое предложение что ли? — хлопая глазами, подношу стакан и машинально выпиваю половину чая.
— Еще раз делаю выжимку, для не особо понятливых, — поеживаюсь от пронзительного взгляда. — Короче, или у нас конфетно-букетный период, только недолго, а потом свадьба. Или все заканчивается уже завтра!
— А, — впадаю в ступор.
— Лиза!
Тут же поднимаю на него глаза.
— Только не думай сейчас об Авроре и о моей матери. Прошу.
— Я сейчас думаю не о них. Я сейчас думаю о том, что ты несколько минут назад звонил… — заставляю себя произнести другое слово, а не то, которое хотела, — «женщине», а теперь зовешь меня замуж?
В глазах начинает пощипывать.
— Ты
— А я говорю: «да», — сдерживая слезы, глухим голосом выдаю. — Я согласна.
Мирон удивленно пялится на меня. Он точно не ожидал, что я соглашусь.
— Ты уверена? — доверительным тоном уточняет Потемкин.
— Уверена, — спускаю ноги на ковер и, поставив локти на колени, обхватываю лицо ладонями. Чувствую, как щеки вспыхивают.
— Лиза…
— Значит, ты звонил ей, будучи убежденным, что я откажусь?
— Да, но…
— Теперь же твой визит к «женщине» отменяется?
— К-конечно!
Улыбается, гад!
— Тогда можно мне тебе сделать предупреждение? — громко шмыгаю носом.
— Я слушаю, Лиза, — с готовностью объявляет он.
— За звонок «женщине» — сковородка! За поход к женщине — памятник, — натягиваю улыбку, забыв про слезы. — Справедливо?
Мирон неоднозначно качает головой.
— И… — улыбаюсь с интригой, — интимная жизнь после свадьбы. Кому-то надо попоститься, — недвусмысленно добавляю я.
— Сама-то выдержишь? — усмехнувшись, интересуется он.
Закусываю губу, размышляя.
— Только я могу отменить это табу, — прерывающимся голосом поясняю я.
— Ладно.
Рада, что он согласился. Уголки губ тянутся вверх.
— А теперь иди сюда.
Поднимаю глаза на Мирона. Он отодвинулся от стола, скрипнув креслом, и похлопал ладонью по своему бедру.
— Ты хочешь, чтобы я села к тебе на колени? — пребывая в легком шоке, спрашиваю я.
Он кивает, в знак того, что я его поняла верно.
— Ты же теперь моя невеста, чего ты стесняешься.
Сглатываю. Медленно поднимаюсь с дивана и делаю шаг. А вот как я шла к нему, я не помню. Помню, как взглядом уперлась в крепкие мужские бедра и села на них.
Мягко и тепло.
Крепкая рука повалила меня на мужскую грудь, и я затаилась, как бедный маленький кролик.
— Обними меня, — тихо попросил он.
И я обняла. За шею. Лбом я уткнулась в подбородок Мирона, и больше не поднимала глаза. Дышала через раз. И с чего вдруг такой трепет?
Одну руку он положил мне на бедро, второй успокаивающе гладил по спине.
Через какое-то время глаза мои слипаются. Мозг тормозит. А язык больше не хочет шевелиться…
Что происходит?
Почему мне так сильно хочется спать?
И я засыпаю…
Глава 11. Завтрак
Лиза
Открывать глаза совсем не хотелось.
В пенном ворохе одеял и покрывал было так уютно и так хорошо, что мне желалось спать еще и еще!