Мой парень - сущность
Шрифт:
Поднявшись на лифте на свой этаж, она остановилась. Дома ее наверняка ожидал Герман, у которого непременно возникнут вопросы об ее новом друге Олеге. Она была не в настроении объясняться с братом. Ей хотелось кого-нибудь убить, и попадись ей сейчас кто-либо рыжий под руку, вряд ли бы она сдержалась.
Германа, к счастью, дома не оказалось. Соня быстро приготовилась ко сну и легла в кровать. Нахлынули угрызения совести: она пожалела, что так грубо отшила Макса. Что на нее нашло?.. Он вроде бы пытался ей что-то объяснить. Что-то такое, что, возможно, облегчило бы ее тоску по нему. Хотя раз они не могли быть вместе по его же словам, зачем оттягивать
Раз Макс знал об ее истинных переживаниях, выходило, что он наблюдал за ней. «А что если мысленно передать ему какое-то сообщение? – промелькнула идея. – Услышит ли он меня?» Очень захотелось проверить.
Соня предпочла озвучить послание вслух, чтобы увеличить вероятность успеха:
– Макс, прости, что накричала. Я бы хотела увидеть тебя и выслушать то, что ты хотел мне сказать. Если ты меня слышишь, дай знать, – она затаилась, прислушиваясь к тишине комнаты.
И зачем только она выключила свет?.. Стало как-то не по себе... В детстве с подружками она вызывала духов. Шутки шутками, а кто-то к ним приходил и двигал блюдечко со стрелкой по нарисованному на бумаге алфавиту. Тогда она еще не успела узнать, что ее отчим – инкуб, и ее младший брат, соответственно, такая же сущность.
Зажегся свет – Соня вздрогнула. У двери стоял Максимилиан – тот самый демон, кого она раньше игриво называла Ред Буллом.
Соня присвистнула со словами:
– Демонская «МТС» действительно работает!
– Ты звала меня?
– Да, я тебя приглашала, – подтвердила она. Соня осознала, что забыла подумать о том, что надо бы экспериментировать с приглашением в гости демона, находясь в чем-то более существенном, а не в тонкой шелковой ночной рубашке с кружевными вставками в области груди. Она не загадывала наперед, что приемчик сработает. Она натянула одеяло повыше.
– Могу я присесть?.. – Макс огляделся, ища глазами место, где было бы удобнее разместиться. В Сониной маленькой комнате для сидения имелись лишь кровать и стул, стоящий в дальнем углу, да и тот завешанный одеждой. Водилась за ней такая дурная привычка. – На край кровати? – закончил он свой вопрос после некоторой паузы.
– Пожалуйста.
Макс неторопливо подошел к ее постели и присел.
Она взволнованно намекнула:
– Я слушаю тебя внимательно.
– Я не знаю, что могу сказать тебе. И не знаю, зачем пришел. Я… запутавшийся демон. Я давно стал белой вороной в своем племени.
– Давай поговорим об этом… – осторожно предложила она.
Он посмотрел на нее так, будто хотел высказать предположение, что в психологии демонов она вряд ли разбирается:
– София… То, что я чувствую к тебе, в нашей среде называется «снизошел». Чувствуешь пренебрежительный оттенок этого слова? Демонам не полагается испытывать к человеку ничего, кроме желания одурачить и позабавиться. Но иногда с некоторыми из нас случается «снизошествие». Для всех остальных это тема для стёба, только вот не для того демона, с кем это случилось… Так как наше существование имеет необъятный срок, с каждым из нас рано или поздно происходит это. Я древний демон, и сей недуг ко мне уже приходил однажды. Сейчас я подхватил его повторно, – он издал пренебрежительный смешок, будто говорил не о своих чувствах, а о случайно
– Должно же быть какое-то лекарство, если эта демонская болезнь древняя, как и сам мир?
– Лекарство?.. Скорее противоядие…
Соня не могла определиться, приятны ли ей его слова или вызывают желание разозлиться. Но она сдержала нарастающие внутри эмоции.
– Твое тело не справится с моей страстью: ты выгоришь, лисичка. Я не знаю, как сделать тебя сильнее…
– Ну, а если заключить с кем-нибудь какую-нибудь демоническую сделку? Или мне стать, если не ловцом, то какой-нибудь другой сущностью? Вампиром, оборотнем?..
– Ты не можешь пойти на это. Я того не стою.
«И правда не стоишь, – подумала Соня. – Стать ловцом – почетная привилегия, стать же вампиром – тьфу, гадость!»
Она знала, что вампиры на самом деле были вовсе не такими, как изображали в фильмах. Герман рассказывал о них. Те действительно пили кровь для поддержания жизни, но вместе с тем не являлись мертвыми. Ведь неживая плоть не смогла бы стабильно функционировать: не билось бы мертвое сердце, в желудке не переваривалась бы выпитая кровь. Вампиры – не мертвые, а просто недостаточно живые в сравнении с людьми. И жить вечно они не могли, хотя, конечно, продолжительность их существования в разы превышала человеческую. А еще Герман шутил, что они уродливые, как из фильмов ужасов, но люди этого не замечали, обманываясь их сильными чарами. Сущническое братство оттого их и недолюбливало: ну еще бы, на них смотреть-то было страшно! Но Соня не до конца верила брату, возможно, тот все же преувеличивал для красного словца.
Вдобавок кровососы не были сущностями: их души не являлись вечными. Вампиризм – это скверна, насильно постигшая душу человека. И после прекращения физического существования вампиров их оскверненные души умирали. Забавно, смерть в полном понимании этого слова, как абсолютное небытие, была возможна только лишь для вампиров, хотя людская молва упорно приписывала им бессмертие. Эта раса вынуждена была существовать в ограниченных рамках: им многое запрещалось, например, пить людскую кровь и обращать людей в себе подобных. Потому вампиров на свете не становилось больше, но и меньше по разным причинам их, к неудовольствию Высших сфер, тоже не делалось. Те когда-то жестко просчитались, допустив их появление в этом мире. Поговаривали, что вампиризм – зараза межпространственная, существующая во многих мирах.
Соня высказала предложение:
– Когда мы встречались с высшим демоном Амадеем, он показался влиятельной шишкой, раз смог предложить Ленке долгую и счастливую жизнь в обмен на прилюдное… обесчестивание. Она не смогла, а я бы пошла на нечто подобное, если бы при этом сделалась… пригодной, – она посмотрела на Макса, договаривая глазами: «Пригодной для тебя». Ей пришла догадка, что он запросто мог читать все ее мысли, и отвечать вслух было вовсе не обязательно.
Тот вздохнул и ответил сдержанно:
– Демон, способный при желании оказать помощь, не станет этого делать. Так как я не смогу дать ему то, что он попросит взамен. Его главное желание в отношении меня… – он задумался, подбирая выражение, – устроить меня на работу. Но работа эта исключает мое пребывание здесь: вообще в этом измерении.
Соня не сразу поняла смысл сказанного. То есть выходило, что если бы Макс пошел на сделку, и она сделалась подходящей для романа с ним, его самого бы и в помине не было на этой планете. «Бестолковая сделка, действительно...»