Мой путь озарён рассветом
Шрифт:
Я скромно улыбнулась. Иметь репутацию того, кто может вынести нечеловеческую нагрузку, мне понравилось.
Вскоре наставница обрадовала меня новостью о том, что писать я теперь буду исключительно левой рукой. По получасу ежедневно левой же рукой я переписывала и перерисовывала атлас растений, попутно запоминая, какими травами можно лечиться, какими питаться, какими травиться. После настало время атласа человеческой анатомии, потом — географического и зоологического. Марика без устали рассказывала мне истории обо всём, помогая мне запоминать. У неё действительно
Вместе с этим меня начали учить разным полезным навыкам, которые я должна была давно иметь: разводить костёр, определять, насколько опасен может быть человек, по его внешнему виду, выбирать лучшие продукты на рынке, узнавать характерные элементы одежды разных стран и народов. Не забывала моя наставница и о физических упражнениях. Она не заставляла меня бегать, зато через две с лишним недели такой жизни я могла легко встать на руки и стала гораздо более гибкой. Да, было непросто. Зато не в пример интереснее, чем раньше.
Двадцать четыре дня обучения спустя я собирала свои немногочисленные вещи, готовясь возвращаться домой, к Коре, когда Марика подошла ко мне, вручив конверт, запечатанный воском.
— Как будешь в деревне, зайди в школу. Арран — учительница старших классов, молодая, не сильно старше тебя. Ты сразу её узнаешь, она выше тебя по меньше мере на полголовы. Передай ей это, там задание для тебя. Сама конверт не вскрывай, я потом самолично спрошу, была ли взломана печать.
— Ладно, — легко согласилась я, гадая, что же ещё наставница придумала для меня.
Подавить любопытство оказалось непросто, потому едва только закинув домой вещи, я поспешила к школе.
Школа расположилась в длинном двухэтажном здании с широкими окнами и огромным двором. Учебный год здесь заканчивался в начале апреля и начинался в конце того же месяца. Помнится, когда я выслушала содержание учебной программы, я почему-то грустно рассмеялась. Где бы я ни училась, мне приходилось куда хуже, чем юным раскам.
Новый учебный год начался совсем недавно, и теперь я могла любоваться свисавшими из окна второго этажа хвостами сидящих на подоконниках учеников старших классов. Группа шестилеток-первоклассников под надзором учителя неровной цепочкой бегала во дворе. Учителем был совсем ещё молодой человек, снежный барс, и я вдруг подумала о том, что, сложись всё иначе, на его месте мог бы быть Крис. Мысль мне не понравилась, и я решительно направилась к зданию, надеясь найти Арран.
Высоченная молодая женщина с волчьим хвостом встретилась мне на крыльце.
— Живей, живей, живей! — сильным низким голосом командовала она выбегающей из здания ребятне постарше, вполне тянущим на выпускной класс.
Среди ребятни я вдруг увидела Кайру и поняла, что ошиблась лишь немного: этот класс выпускался в следующем году.
— Здравствуйте. Вы случайно не Арран? — осторожно спросила я грозную преподавательницу.
— Случайно Арран, — она обернулась ко мне, быстро оценивающе
— У меня письмо от Марики, — я протянула ей конверт.
Арран ловко взломала печать, быстро прочитала послание, снова оценивающе посмотрела на меня, опять на письмо, а потом рявкнула так, что я от неожиданности отшатнулась в сторону:
— Эй, малявки, хватит хвосты просиживать, шесть кругов разминки, бегом!
Галдящие чуть в стороне дети спохватились и с криками побежали к полю, распугивая первоклашек.
— Ты — Ярна? — уточнила у меня жуткая Арран. Я быстро кивнула. — И ты не знаешь, что в письме?
— Не-а.
— На те дни, пока ты в деревне, Марика просит, чтобы ты помогала мне с этими… — преподавательница на минуту задумалась, провожая взглядом свой класс. — С этими. Во время боевых тренировок. Обычно они у меня дерутся друг с другом, Марика хочет, чтобы я приставила к ним тебя. Мне было бы это удобно. Ты согласна?
— Почему нет? Когда, где и в каком виде надо быть?
Мне действительно не хватало боёв, что ж, пусть школьники попробуют протащить меня за хвост по двору, а я попробую потаскать за хвосты их.
Вечером у нас был очередной сбор компании. Ребята активно выражали недовольство тем, что я теперь провожу с ними совсем мало времени, а я не была уверена, верить некоторым из них или нет. Когда я рассказала, что теперь буду помогать восьмиклассникам, неожиданно вскинулась Диса. Я совсем забыла, что её сестре четырнадцать.
— А может, тебе самой в преподаватели податься? — Хельмер по поводу и без пытался примерять ко мне разные профессии, не желая смириться с тем, у кого я официально учусь теперь.
— Прежде чем лезть на преподавательские курсы, доучусь-ка я у Марики, — отрезала я.
После той ссоры Хельмер стал раздражать меня раза в три больше, чем раньше.
— Зря ты с Марикой связалась. Недобрый она человек.
— Отличные слова для того, кто едва ли обменялся с ней и парой слов.
Он раздражал меня настолько, что я начала спорить не хуже Дисы.
— Мой учитель говорил, что…
И тут я вспылила окончательно.
— Мне плевать, кто что говорит, я приняла решение, — заявила я, чувствуя в душе то самое чёрное злое тепло. — Так что будьте добры, отстаньте от меня.
Я встала и собралась уйти, когда вдруг увидела тот ужас, с которым на меня смотрели.
— Что? Что опять не так?
Малисана сидела, вцепившись в стол так, что костяшки её пальцев побелели. Петра медленно поднялась и буквально вытащила меня из булочной.
— Морали мне читать не надо. Мне надоело, что Хельмер лезет в мои дела и говорит всякий бред про Марику каждый раз, когда этого не делаешь ты. Я буду учиться у неё, что бы вы ни думали. Она не…
— Ярна, — ученица лекаря смотрела на меня с такой неподдельной тревогой, что я замолчала. — Ярна, не бросай нас, пожалуйста. Мы все успели принять тебя как свою, нам будет тебя не хватать, а тебе, я знаю, будет тяжело без нас.