Мой Рагнарёк
Шрифт:
– Один, откуда ты здесь взялся? Никогда не думал, что после смерти попаду в Вальгаллу. У меня ведь не было меча в руках. И вообще никакого оружия не было. Оставил его где-то, болван!
– А ты и не попал в Вальгаллу. Ты жив. Здорово ты влип, гость! И как тебя угораздило? Нельзя бродить без оружия по незнакомым местам.
– Думаю, что с оружием тоже не очень-то можно, – слабо улыбнулся я.
– Ты идиот, – сердито сказала Афина.
Только тут до меня дошло, что это именно она нежно обнимает меня за плечи. Я поверить не мог в такое чудо!
– Почему ты не там, где тебе положено быть? – спросила она, как строгая мамаша,
– И где же это мне положено быть? – горько усмехнулся я.
– Сам знаешь!
– Я устал быть там, где мне «положено». Я очень хотел остаться один. Хотя бы на пару часов, а еще лучше – навсегда.
Я обнаглел настолько, что опустил голову на ее плечо. В конце концов, я столько раз умер за этот бесконечно долгий день, что имел полное право делать все, что хочу, – просто потому, что мои телодвижения как бы и не являлись настоящими осмысленными поступками, так, продолжение затянувшейся агонии. Заодно я позволил себе закрыть глазаи сосредоточиться на одном-единственном упоительном ощущении: прикосновении затылка и левого уха к теплому плечу Афины.
Несколько минут спустя я все-таки спросил:
– Как вы здесь оказались, ребята? И как вам удалось прогнать этих тварей? По-моему, они самые могущественные существа во Вселенной, разве нет?
– Мои руны гораздо сильнее, – надменно сообщил Один. – Видел бы ты, как они корчились, когда здесь появились мы с Палладой! Они бежали от нас, как проворные зайцы. Но если бы не твоя помощь, моя магия оказалась бы бесполезной. Поэтому мы сразу отправились выручать тебя, когда твой удивительный раб пришел к нам за помощью.
– Раб? Какой такой раб?
– Призрачный сладкоречивый великан, – пояснила Афина. – Он появился на моей амбе, перепугал Любимцев, заворожил Хранителей… Скажи ему, что я очень на него сердита!
– А, Джинн! Теперь ясно, куда он подевался. Понял, что ничем мне не поможет, и рванул за подмогой – какой молодец! И вы так сразу согласились прийти мне на помощь? – Яповернул голову и внимательно посмотрел на Афину: – Как ты-то решилась? Ты ведь знаешь, кто я такой. Может быть, эти голодные индейские боги собирались оказать вам величайшую услугу.
– Тебе не понять. Мы с Одином привыкли платить по счетам. Неблагодарный быстро теряет удачу, знаешь ли. Ты помог нам, мы помогли тебе. Теперь мы в расчете и можем больше не церемониться друг с другом.
Пока Афина ораторствовала, моя голова по-прежнему лежала на ее плече, и она не предпринимала никаких попыток положить конец этому безобразию. Ее слова самым восхитительным образом расходились с делом, и это превращало меня в совершенно счастливое существо. Быстро же я оклемался!
– Я тоже знаю, кто ты, – вмешался Один. К моему величайшему удивлению, он говорил спокойно и даже вполне дружелюбно. – Я развязал язык Гекате, это оказалось не слишком сложно! Конечно, я мог бы догадаться и раньше, но что происходит с отпущенной нам мудростью, когда наше время подходит к концу?!
– И ты знаешь? Но почему в таком случае?..
– Ты любопытен, как женщина. Другой на твоем месте перестал бы интересоваться даже собственным именем – после такой-то передряги! А тебя по-прежнему занимают чужие дела. Сколько раз ты только что умер?
– Много. Я не считал, знаешь ли.
– Когда я принес себя в жертву и побывал за чертой – всего один раз! – я переменился так, что серебряные
– И все-таки почему? – упрямо спросил я.
– Потому что было бы глупо продолжать считать тебя настоящим врагом. Я больше не думаю, что ты – Сурт из Муспелльсхайма. И я совершенно уверен, что ты – не Локи, его бы я узнал в любом обличье. Безумная ведьма Вёльва ни единым словом не упомянула тебя в своем пророчестве, и это дарит мне великую надежду! Ты не умеешь ненавидеть и быть неистовым. Думаю, ты и сражаться-то толком не умеешь.
– Не умею, – подтвердил я. Потом вспомнил свои подвиги у храма Сетха, решил, что прибедняться все-таки не стоит, и честно добавил: – Разве вот просто уничтожать все, что под руку подвернется, – иногда, под настроение…
– Уверен, что ты действительно вполне способен разрушить то, что осталось от этого прекрасного мира. Случайно, или нечаянно, или просто «под настроение», как ты сам выразился. А иногда твоего могущества не хватает даже на то, чтобы сохранить собственную жизнь, как это случилось сегодня. Ты – не воин, ты – гость, любопытный вечный скиталец вроде дружка Паллады, Улисса, и совсем не случайно ты назвал себя Гестом в нашу первую встречу. Одним словом, ты не враг нам. Правда, ты и не друг – ни нам и вообще никому. Так, наваждение. Афина с самого начала была права, а я ей не верил… Но ты помог нам, когда это требовалось, и ты не хочешь нашей гибели. О таком противнике можно только мечтать! Если тебя не будет, найдется кто-то другой, чтобы возглавить твою армию. Думаю, это будет Лодур, как и предсказывала Вёльва, и тогда все пойдет как по писаному. Я думал всю ночь и понял, что нам следует дорожить твоей жизнью.
– Хорошая идея, – хмыкнул я. – Вот уж не надеялся, что она может прийти тебе в голову!
– Ты же сам вспомнил, что одно из моих имен – Отец Мудрости, – снисходительно заметил Один.
– Ты не рассуждай, а лучше скажи, что ты теперь собираешься делать, – потребовала Афина. – Неужели все равно будешь вести свою кошмарную толпу к месту Последней битвы? А потом мы будем сражаться? Но это же бессмысленно! Нам вроде бы нечего делить… И учти: мы спасли твою жизнь не для того, чтобы ты погасил солнце своим огненным мечом, – до сегодняшнего дня Игг упорно утверждал, что именно это ты и намерен проделать. Смотри не вздумай!
Она здорово завелась, и я не на шутку опасался, что сейчас эта прекрасная богиня просто набьет мне морду – так, для профилактики.
– Да нет у меня никакого огненного меча, – сказал я. – Ятаган волшебный, правда, имеется, но меча нет. Надеюсь, что и не будет. Нужен он мне, как шило в заднице! А что касается моей «кошмарной толпы»… Разумеется, я поведу их дальше. Якаким-то образом вернул этих людей к жизни, заставил подняться из могил, они дышат в одном ритме со мной, и их дыхание замирает, когда я на время их покидаю. Так что теперь я должен оставаться с ними. Я за них отвечаю, так уж вышло. Да я и сам не хочу их бросать, если честно! Один дело говорит: если я уйду, вместо меня появится кто-то другой. Я – не герой и не воин, как справедливо заметил Один, и вообще не бог весть что. К тому же я не слишком любил своих коллег по роду человеческому, когда все мы были живы. Но пока я остаюсь с этими людьми, у них есть хоть какой-то шанс победить в Последней битве. Не вас, конечно.