Мой (с)нежный барс
Шрифт:
– И не соглашался. Шади, я просто сказала правду. Это не прихоть и не желание понежиться в твоих объятиях.
– Нечто большее?
– Да. Я не могу объяснить. Это… здесь… - Она положила руку на область сердца. – И здесь… - И постучала пальцем по лбу. – Но я попробую… научиться…
– Чему, Вишенка?
– Жить без тебя.
– Не надо.
Шади обернулся в барса и прыгнул к ней, осторожно повалил на кровать, запрыгнул сверху, удерживая между лапами. Вишенка взвизгнула от неожиданности и обняла его
– Шади… Ша-а-ади… - Кажется, ей нравилось произносить его имя, она словно пробовала его на вкус, смаковала. – Это «да»?
Вместо ответа он стал вылизывать ее лицо – тщательно и сосредоточенно. Вишенка жмурилась от удовольствия и начесывала ему шею и уши. Она больше не требовала ответа, расслабилась в его объятиях, перестала дрожать и бояться. Ее эмоции стали чистыми и светлыми, как солнечный день. Что ж, он готов рискнуть. Все, о чем она говорила – правда. И вернуть доверие будет нелегко.
Одежда мешала, запах Солы, хоть и слабый, тоже. Свое сокровище нужно отмыть, накормить, а потом они продолжат разговор.
24. Условие
Шади так и не ответил согласием. Или решил, что и так все ясно? Алане хотелось определенности, она еще плохо понимала язык жестов.
Почему Шади перекинулся в барса? Это какой-то знак или он не хочет близости? В объятиях огромного кота уютно и тепло, но это ее совершенно не возбуждает. Да и он, к счастью, не делает попыток овладеть ею в зверином теле.
Зачем, едва перекинувшись обратно, Шади потащил ее в душ? Отмывать чужие запахи? Ладно, его право. Но почему, доведя до исступления и ее, и себя, он не позволил ничего лишнего? Хотел испытать ее терпение? И свое заодно. Алана при всем желании не могла оторвать глаз от его возбужденного члена, а сама едва держалась на ногах после тщательного намыливания, которое больше напоминало извращенную ласку.
– Я знаю, куда мы отправимся, - сказал Шади, расчесывая Алане волосы.
Он усадил ее на подушку между ног, позволив надеть одежду Солы.
– Куда? – насторожилась Алана.
Неужели он так и не отказался от плана поселить ее на какой-нибудь тихой планете?
– Гурибби. Слышала о такой планете?
– Н-нет…
– Галактика Центурион не входит в коалицию, и межгалактической полиции там нет. Значит, мы сможем спокойно высадиться и пройтись по магазинам.
– О-о-о… А-а…
– Ага, - поддразнил ее Шади. – Должен же я выполнить обещание. У тебя даже… трусов своих нет.
Алана фыркнула.
– Сиди смирно, Вишенка, - попросил он. – Я давно не плел косы, выйдет криво.
– Косы?
– Что-то вроде… Жаль, нет ничего, чтобы украсить, но пока и так сойдет.
– У вас так принято?
– Девочки любят… Вообще, они сами, но ты пока не умеешь, не Солу же просить.
–
– Это красиво. Может быть, тебе понравится. Может, нет. Выбор за тобой. – Шади помолчал и добавил: - Если ты обрежешь волосы, мне будет неприятно.
– А потом куда? – не выдержала Алана. Про цвет волос она спросит позже, краска не вечна. – Где ты меня оставишь?
– Нигде.
– Но… А как же база?
– Поговорим об этом после того, как поедим. Готово, можешь встать.
Алана прилипла к зеркалу, рассматривая прическу. Ей таких замысловатых узоров никогда не повторить! Ничего, будет учиться.
– Мне нравится, - сообщила она Шади.
Чорри покормил их на камбузе. Шу крутился рядом, пока его не отослали за Солой. Алана с аппетитом уплетала оладьи с вареньем, после полуфабрикатов и вынужденной голодовки домашняя еда казалась ей нектаром богов. Чорри выставил на стол с десяток баночек и уболтал попробовать варенье из каждой. Шади посмеивался, но не мешал. Он уничтожал стейки и решал текущие вопросы.
– Сола, где тебя высадить? – спросил он без лишних предисловий, едва пантера появилась на камбузе.
– На базе, - ответила она. – Мне нужно время, чтобы сориентироваться… что делать дальше…
Алана открыла было рот, чтобы попросить Шади отменить наказание, но тут же закрыла. Возможно, она попробует сделать это наедине, но только не при всех.
– Хорошо. – Шади казался невозмутимо спокойным, но Алане показалось, что он не сожалеет об уходе Солы, а испытывает облегчение. – Не хочешь немного поработать? Нужно рассчитать курс на Гурибби. После нее – база.
– Гурибби? – переспросил Шу.
– Тебя что-то не устраивает? – поинтересовался Шади.
– Мне вообще хотелось бы знать, как мы долги отдавать будем.
– Я хотел позже… - Шади отложил вилку и нож. – Хорошо, раз уж все тут. Долг я отдам сам. Продам Цыпу, заплачу Равшеру, остаток разделю между всеми. Сола, ты тоже в доле.
– Девочки, заткнули ушки, быстро, - ласково попросил Шу.
Судя по его перекошенной морде, альфе вот-вот достанется на орехи. Алана вопросительно посмотрела на Шади, тот едва заметно качнул головой. Нет, так нет. Сола тоже не стала затыкать уши.
– Шу, попридержи язык. – Шади аккуратно отрезал кусочек мяса и отправил его в рот, прожевал, проглотил. – Это мое решение, Цыпа – мой корабль.
– Да как-то нехорошо это, - присоединился к Шу Чорри. – Я понимаю, доля – это компенсация… Но все же нехорошо. А что дальше?
– Дальше будем жить, - отрезал Шади. – Я обращусь в гильдию с просьбой о расследовании дела на Даржу. Тени – это не полиция, они истину установят.
– И дальше каждый за себя? – спросил Шу.
– Каждый за себя, - подтвердил Шади. – Как улажу дела, вернусь домой и женюсь. Хватит с меня приключений.