Мой (с)нежный барс
Шрифт:
– Вишенка, ты будешь меня любить или пытать? – пошутил Шади, вздрогнув.
– И то, и другое, - пообещала она, - долго и мучительно нежно.
Оставлять красные полоски от ногтей на коже – увлекательное занятие. Никаких царапин, и Шади даже прикрыл глаза, лишь подрагивая от такого массажа. Долгий поцелуй – Алана сражалась за право доминировать и в этом, агрессивно прикусывая язык и губы. Дорожки из поцелуев – от шеи к пупку и ниже, ниже…
Она сама расстегнула ремень и брюки, сама дернула одежду вниз и устроилась между
– У тебя такой хищный взгляд, Вишенка, что я волнуюсь.
Она усмехнулась и наклонилась, провела языком по мошонке. Шади застонал, когда она взяла ее в рот, посасывая яички.
– Где ты этому научилась… - выдохнул он.
Алана снова промолчала: сжала пальцами член и лизнула головку. Не объяснять же сейчас, что знания – чисто теоретические. Главное, ее мужчина получает удовольствие. Член можно лизать, как мороженое, и сосать, как леденец. А если в другой руке зажать хвост, почти у самого основания, и массировать, пропуская через кулак…
Кончиком хвоста Шади лупил по собственной ноге, мышцы на руках вздулись, он изо всех сил цеплялся за спинку кровати, позволяя Алане вытворять все, что она пожелает. Ее и саму уже потряхивало от нетерпения. Но и заводить своего мужчину, ощущать власть над ним так сладко!
– Ви-шен-ка… - Шади приподнял голову и посмотрел на Алану помутневшим взглядом. – Нака… Ох-х-х…
Она не дала ему договорить, снова оседлала, потерлась попой о член. И, приподнявшись, приставила головку к входу во влагалище.
– Да? – спросила она, слегка надавливая.
– Да! Да, противная девчонка!
Она резко присела, насаживаясь на член.
– Р-ра-а!
– Ты громко кричишь. – Алана сдула со лба выбившиеся волоски. – Больно?
– Выпорю, - нарочито ласково пообещал Шади, переводя дыхание.
– Хорошо, - легко согласилась она, - если тебе не понравится.
И слегка покачала попой из стороны в сторону. Шади шевельнул бедрами, пытаясь совершить фрикцию.
– Нетерпеливый ко-о-отик… - протянула Алана, усмехаясь.
И медленно, очень медленно приподняла попу, крепко сжимая мышцы влагалища.
– А-ах…
– Да! – И резко опустилась.
Надолго и ее не хватило. Она перестала дразнить и стала двигаться ритмично, наращивая темп.
Когда Шади выгнулся, достигнув пика, она не успела получить разрядку, но точку в ее доминировании поставил… хвост. Шади забылся и махнул хвостом, со всего размаху полоснув им по спине Аланы. Это неожиданно оказалось так больно, что она едва сдержала крик, а из глаз брызнули слезы.
Шади ничего не заметил, но Алана его и не винила. Она развязала платок и тихонько легла рядом – на спину, чтобы он не заметил отметину. Судя по пульсирующей боли, и синяк придется прятать.
Обиды не было, она знала, что мужчина во время оргазма может потерять контроль. А тут – хвост… Грозное орудие.
– Ви-и-ишенка… - Очнувшийся Шади
– Нет-нет, все хорошо, - запротестовала Алана. – Это от радости. Правда-правда.
Шади насторожено молчал, поглаживая ее по волосам, словно прислушивался к чему-то.
– Порка отменяется? – Она попробовала пошутить. – Тебе же понравилось, да?
– Могу и выпороть, - неожиданно тяжело произнес Шади. – За вранье. Ты осталась неудовлетворенной, у тебя что-то болит, и ты мне врешь. Почему, Вишенка?
– Не хочу, чтобы ты расстроился, - прошептала она, тут же смутившись. – Я знаю, ты не нарочно.
– Не нарочно – что?
Она повернулась на живот, показывая ему спину. Словарный запас тут же пополнился новыми идиомами.
– Ерунда… - возразила она.
– Лежи, я сейчас.
Шади принес какой-то крем. Наверное, тот же самый, которым лечил следы от ремня. И долго втирал его в спину, целовал шею и шептал ласковые слова. Алана устала повторять, что не сердится. «Грозный» хвост искупал вину, поглаживая ее между ног.
– Ты эспер, как и Чорри? – Боль прошла, и Алана наслаждалась нежными прикосновениями.
– Нет.
– А как узнал?
– Почувствовал. Разве ты не чувствуешь мое настроение?
– Ну-у-у… - Она хотела ответить, но в этот самый момент Шади погрузил палец ей во влагалище.
– Ох… Шади…
– Ш-ш-ш… Это исследование, Вишенка. Я ищу G-точку. Так что с настроением?
– Мне кажется, что да. – Она вновь застонала. – Что за точка? И зачем ты ее ищешь?
– Тебе не кажется. – Шади засунул внутрь второй палец, а большим надавил на колечко ануса. – Между нами особенная связь. Тебя не удивляет, что несмотря на строгое воспитание, ты отдалась мне при первой же встрече? – Пальцы скользили внутри, словно он, и вправду, пытался что-то нащупать. – Вот найду – тогда и узнаешь.
– Не удивляет, - вздохнула Алана. – Это так же естественно, как дышать. – И взвизгнула: - Ох, Ша-а-ади…
– Ага, нашел, значит.
Она заскулила, завертела попой – массаж этой самой точки возбуждал так же сильно, как и куни. Продолжать разговор стало невозможно. Алана могла лишь всхлипывать и издавать нечленораздельные звуки, выражающие крайнюю степень ее наслаждения.
– Так-то лучше, - шепнул Шади, когда она отдышалась после оргазма.
Много позже, когда на корабле наступила условная ночь, Алана лежала в объятиях мирно спящего Шади и не могла уснуть, размышляя об «особенной связи». Отчего она, а не какая-нибудь женщина-перевертыш, - это отдельный вопрос. Но даже так, отбросив расовые различия… Что толкнуло ее и Шади в объятия друг друга? Она считала, что обстоятельства. Была уверена, что в тот момент пошла бы за любым, кто оказался бы на месте Шади. И отдалась бы любому – от безысходности.