Мой (с)нежный барс
Шрифт:
– Так наказывают преступников.
– Погоди… - Она испуганно попятилась. – За… за какие преступления…
– Вишенка, не глупи. Это всего лишь легенда для местных. – Шади притянул ее к себе и поцеловал. – Мы просто пройдемся по магазинам, купим тебе все необходимое. Без документов я не смогу взять тебя с собой. Ошейник – это твой пропуск. И мы теряем время. Пойдем.
До здания таможни космопорта добирались на каре.
– Как я должна себя вести? – поинтересовалась Алана.
– Скромно. Держись рядом, ни с кем не разговаривай, если я не разрешу. Это все.
Кажется, Вишенку
– Спроси, - разрешил он.
– У перевертышей есть рабство? – выпалила она и прикусила губу.
– Только для преступников. Тюрем нет, они становятся слугами для тех, кто в них нуждается.
– И это… неопасно?
– Управление в руках хозяина. – Шади показал ей браслет на левом запястье. – Я не буду демонстрировать тебе все возможности этой связи, но поверь, быть послушным – в интересах раба. К тому же, за хорошее поведение могут и срок наказания уменьшить.
– А хвосты? – не унималась Вишенка. – Всем…
– Нет, только за тяжкие преступления. Это крайняя мера.
– И ты меня… - Она осеклась и отвернулась. – Прости… Я помню о вежливости, просто…
– Ничего, я понимаю. Поверь, тут никому нет дела до наших законов. Главное, документы не потребуют.
Так и вышло. Они беспрепятственно прошли таможню и спустились в подземку. Алана старалась не пялиться по сторонам, особенно на местных жителей. Впрочем, ничего интересного она не высмотрела бы. Обитатели Гурибби походили на людей – обычная гуманоидная раса. И планета, и уровень развития – того же класса. Шади выбрал ее и по этой причине, здесь можно купить одежду, ничем не отличающуюся от той, к которой привыкла Вишенка.
И не только одежду.
По магазинам они ходили долго, с перерывом на обед. Шади придирчиво выбирал вещи: и одежду, и обувь, и милые женскому сердцу безделушки – украшения для волос, платочки, зеркальце, косметику. Он чутко прислушивался к желаниям Аланы. Это было легко, если ей нравилась какая-то вещь, то эмоции становились легкими и теплыми. Он купил ей телефон и планшет. Оформил на себя, иначе тут никак, но не все ли равно, если Вишенка всегда будет рядом?
Возможно, на каких-то отсталых планетах рабы до сих пор ходят в обносках и должны пресмыкаться перед хозяевами, но на Гурибби, как и на его родной планете, рабство – лишь наиболее точное слово, описывающее зависимость одной особи от другой. Конечно, это лишение части привилегий свободных граждан. Хозяин определяет, где и как раб работает, куда он может ходить и с кем встречаться, раб обязан исполнять любой приказ. Но и хозяин ограничен в правах: раба нельзя унижать и бить, нельзя издеваться, морить голодом, лишать обычных потребностей.
В магазинах никто не удивлялся, что Шади одевает Вишенку, как куколку. В кафе ей не пришлось сидеть на полу и есть из миски. В общем-то, девочка довольно быстро забыла об «украшении» на шее, и вела себя естественно: мило и с изрядной долей любопытства. Она даже пыталась уговорить Шади не тратить столько денег, но он только отмахнулся.
Нет, про долг он помнил, и транжирой не слыл. Однако ради Вишенки впервые за много лет воспользовался картой из прошлой жизни. Ее не заблокировали,
Не все ли равно? Он давно уже… отщепенец.
– Вишенка, я не могу все предусмотреть. Подумай еще, что тебе нужно? Что-то приятное, привычное.
Она попросила спицы и пряжу.
– Вязание успокаивает…
Да разве ж он против? Замечательно, что есть занятие по душе, от безделья портится настроение, между прочим.
На корабль они вернулись уставшие, но довольные. Шади оставил Вишенку в каюте, разбираться с покупками, а сам поспешил покинуть планету. Цыпа держала курс на базу.
Рядом с базой точек выхода из подпространства не было, поэтому им предстояло провести в полете целых три дня. База – даже не планета, а очень крупный астероид, изрытый вдоль и поперек подземными этажами. Атмосфера искусственная, гравитация – тоже. Альфа говорит, что когда-то там была военная база какой-то древней цивилизации. Цивилизация сгинула, база осталась. На современных картах астероид не отмечен. Пустота. Просто космос. А еще он окружен полем, которое делает его невидимым для радаров пролетающих мимо кораблей. Иногда и в эту глухую часть Вселенной кого-нибудь, да заносит.
– Шади, ты хочешь без головы остаться? – поинтересовался Шу, как только он перевел Цыпу на автопилот.
В рубке они были одни, и Шу, как обычно, не стеснялся в выражениях.
– С чего бы? – Шади потянулся в кресле, разминая затекшие мышцы.
– Альфа тебе ее откусит. И выплюнет.
– Подавится, - легкомысленно ответил Шади.
– Дурак блохастый! – взвился Шу. – Ладно, о себе не думаешь! Ты же знаешь, что он с Аланой сделает!
– Ничего он с ней не сделает.
– Закон един для всех!
– Да. Только я могу привезти на базу любую вещь, а Алана – моя рабыня, то есть вещь. Еще возражения имеются?
Если бы не звериное обличье Шу, то можно было бы сказать, что он спал с лица. А так, выходит, с морды. Шу вообще не любил перекидываться в компании превосходящих его размерами друзей. Говорил, не хочет выглядеть комично. А строение кисти позволяло ему пользоваться лапами, как руками, так что при работе и неудобств особых не возникало.
– Челюсть подбери, - посоветовал Шади, поднимаясь. – График дежурств на рабочей панели, я ушел отдыхать.
Шу отмер, когда Шади почти покинул рубку.
– Когда Алана жалобу подаст, я тебя жалеть не буду! – крикнул Шу ему в спину.
Шади только повел плечом.
Вишенка – жалобу? Это смешно. Но если она когда-нибудь решит, что Шади был несправедлив и обижал ее, он безропотно пройдет через наказание. С тем же доверием, с каким она сегодня позволила надеть на себя ошейник.
В каюте чисто, как будто совсем недавно половину помещения не занимали пакеты с покупками. Вишенка сидела на кровати, скрестив ноги, и увлеченно плела что-то из ниток, поглядывая на экран планшета.