Мой сладкий грех

Орлова Ника

— После Дубровской?

— М-да… Тут ты маху дал, конечно.

— Сам в шоке. Не перевариваю эту с*ку на дух, что тогда на меня нашло, по сей день не понимаю.

По взгляду Сереги понимаю, что Климов зашел в бар. Не оборачиваюсь, меня захлестывает неприятие. Не хочу это все ворошить, не готов, совсем.

— Я пойду, я тут лишний, Назар, — выдвигает Полянский.

Встает, смотрит на меня, мол, не бузи. Стратег, бля. Он уходит, боковым зрением вижу, как пересекается посреди зала с Климовым, здороваются за руку и Климов идет сюда. Грудь вспарывает злость

и раздражение, перед глазами мелькает картинка, как он обнимал и гладил по мокрым волосам Нику на моей кухне. Делаю над собой усилие, чтобы не сорваться. Вдох-выдох.

— Привет, — он садится напротив на место Серого.

— Привет, — отвечаю сухо, руки не подаю, конечно.

— Давай сначала, — сходу по делу начинает он. — Сказать, что она мне никогда не нравилась или, что не в моем вкусе — не скажу, ты меня, как облупленного знаешь. Красивая девчонка, с изюминкой. Но никогда я бы не замахнулся на твое, а то, что она твоя по уши, никто не сомневался. Она смотрела на тебя так, что дух захватывало, дышать забывала, когда ты что-то говорил, в рот тебе заглядывала. А меня всегда воспринимала, как близкого тебе человека, потому и доверяла, знала, что может положиться.

В ту ночь она набрала меня из кутузки, испуганная в смерть, сказала, что не смогла до тебя дозвониться. Я, естественно, помчался выручать. По дороге позвонил дядьке, попросил решить вопрос. Сказал, что ты отвалишь кому и сколько надо. Он связался с отделением, я забрал ее оттуда, оставалось дождаться ответа по протоколу задержания. Слезно просил, чтобы она оттуда исчезла. Хотел везти ее домой, но она попросила отвезти к тебе. По дороге не трогал, дал прийти в себя. Но дядька попросил полный расклад откуда у нее взялся порошок. Пошел с ней в дом только, чтобы выяснить. Времени не было, информация нужна была сразу. Она сказала, что ей нужно в душ, сделала мне кофе и ушла. Когда спустилась, стала рассказывать, что и как. К ни го ед . нет

Оказалось, что этот Ярик недоделанный приставал к ней, сначала на танцполе, а потом поймал где-то возле туалета, зажимал там ее, подсунул этот порошок и свалил. Она так горевала, что подвела всех — отца, тебя, что, если история выйдет наружу, у всех будет подмочена репутация. Она действительно очень переживала, начала плакать. Я просто хотел ее успокоить, не мог уйти, бросив ее в таком состоянии. Но тут пришел ты и нафантазировал х*р знает что.

Он умолкает, я перевариваю сказанное. Вроде все складно, но есть то, что не стыкуется.

— Почему тогда ты поспешил уйти, почему не рассказал это тогда, сразу?

— Я, бл*дь, не мог даже предположить, что ты ей не поверишь! — в сердцах выдает он.

— После твоего ухода я обнаружил у нее на шее огромный засос.

Он удивляется.

— Это не ко мне, я не ставил ей засосов.

— Тогда откуда? Она не стала отрицать, что это ты.

— Идите вы на х*р со своими скандалами! Я не при делах, и она это прекрасно знает. Хочешь, при ней скажу все то же самое?

Наливаю себе остатки вина, выпиваю залпом, охреневаю от того, что услышал.

Климов понимает мое замешательство.

—

Это мог быть Ярик…

— Тогда почему она не сказала?

— Назар, ты себя видел в гневе? Ты хоть понимаешь, что чувствовала девчонка под твоим напором? Она звонила мне, просила все рассказать. Я обрывал твой телефон много раз, ты не отвечал, потом и вовсе забанил. Я даже приезжал к тебе как-то вечером, но тебя не оказалось дома. А потом подумал — а нах*ра оно мне, если тебе не нужна твоя Калинина, зачем я ж*пу рву?

Отравляющая правда заполняет меня до краев, все раскладывается по полочкам, но от этого не становится легче. Сердце замирает, потом заходится и принимается выдавать бешенный ритм. Неужели я так ошибался? Неужели она и правда боялась мне сказать?

— Не хочу никого винить, сам во всем виноват, — выдавливаю я, — но бл*дь, Клим, ты же не барышня. Ладно она боялась или у нее были какие-то причины. Но ты! Ты тоже боялся? Я бухал, как проклятый, я был не в состоянии даже по морде кому-то дать качественно. Ты же мог приехать, и все рассказать, даже если бы буянил, в таком состоянии мог меня скрутить в бараний рог и заставить слушать.

— Мог, но злился на тебя. Не ожидал, что так легко поверишь в мое предательство. Потом узнал, что ты уехал. Ее отец отдал мне деньги, которые я заплатил ментам, и я отошел в сторону. Решил, что время все расставит на свои места.

— Ни х*ра оно уже не расставит. Я наделал столько всего непоправимого, что до конца дней не разгрести…

— Вы виделись сегодня?

— Почти не виделись.

— Мне нужно идти, у меня утренний рейс на Питер по работе, хочу выспаться. Мир? — встает из-за стола, протягивает мне руку.

— Мир, — пожимаю в ответ.

— Тогда увидимся на свадьбе у Сереги, он сказал, ты завтра летишь.

— Подожди. Где найти этого Ярика?

— Он сейчас на лечении, в частной клинике. Туда не пустят.

— Дай адрес, дальше разберусь.

— Я не знаю. Спрошу у Юльки, скину смс-кой. Разблокируй меня только.

— Хорошо.

***

Машину оставляю у входа, прохожу на закрытую территорию частного центра для лечения наркозависимых. Доктор выслушивает меня внимательно, на контакт идет лишь потому, что узнает, поскольку хоть и не фанат бокса, только слепой не видел по всем каналам и в соцсетях громкое возвращение в спорт Стального Волка.

Меня проводят в небольшой зимний сад, присаживаюсь на лавочку, осматриваюсь и жду. Жуткое место, несмотря на комфортабельность, шикарную обстановку и обустроенность территории.

Ярик в спортивном костюме, похудевший, с запавшими щеками, подходит и опускается рядом со мной.

— Не думал, что увижу здесь тебя, — говорит он тусклым голосом, судя по всему, ему тут не совсем комфортно.

— Ты помнишь вечер, когда подкинул Нике порошок?

— Моментами, в конце совсем смутно.

— Знаешь, чем это закончилось?

— Да, ко мне Климов приезжал, тоже хотел информацию. Я две недели жевать не мог, так он мне в челюсть зарядил.

— Повезло.

— Повезло?