Мой Темный Квартет
Шрифт:
– Конечно, солнце. Я вернусь и сделаю тебе еще грязнее. А сейчас беги и дай мне хорошенько подпалить им мозги, – припав на колени, брюнетка прижалась к его губам.
– Я жду тебя, – прошептала она, потом Чак поднял ее, и он побежали. Брайан следил за ними до тех пор, пока мог, потом, чувствуя, что сил остается на жалкие мгновений, заставил себя подняться и посмотреть на демонов, которые собрались за ним, метрах в пятнадцати, огромной кишащей толпой. Они скалились и рыча, недовольные тем, что он не дал им их жертву. Кривая ухмылка разрезала лицо парня, и он из последних сил выпрямился, поднимая руки.
–
Последний взгляд шоколадных глаз был устремлен в ту сторону, где скрылись самые дорогие для них люди. И потом они погасли, теряясь в почерневшей от крови земле.
– Брайан!, – оставив Лекс в пещере, при помощи магии оградив ее, парни отправились искать Брайана, – он должен быть где-то здесь, – пропыхтел Алан, вытирая с лица пот. Они искали вот уже полчаса, но натыкались только на тела демонов.
– Прошел почти час, – прохрипел Айзек, – где он?
– Ребята?, – вдруг просипел Чак, указывая на что-то в нескольких метрах от них: сгорбленная, но не упавшая фигура, сплошь исколотая сотнями стрел, ужасающий «ежик», покрытый кровью и копотью. Короткие, черные волосы падают на белое лицо, порванная рубашка обнажает раны на мраморной коже, обвисшие крылья ореолом окружили фигуру со всех сторон.
– Нет .., – вырвалось у Алана, и они побежали вперед, падая на колени около тела. Чак скользнул пальцами на тело и шею фигуры, выискивая пульс. Но его не было. Шея, грудь, запястье — нигде, ни стука сердца, ни дыхания.
– Нет .., – простонал Айзек, сглотнув.
– Он мертв, – прошептал Чак, замирая. Его глаз округлились, а дыхание сбилось, – мертв .., – он раз за разом повторял это слово, не веря в его значение, не принимая его, не желая верить, – Брайан мертв, – повторил он, задыхаясь …
Громкий вопль пронзил всклокоченную поляну, взрывая ее глухую тишину. Вопль боли и потери, трещину души, которая не затянется, потому что тот клей, что мог ее скрепить, разучился дышать, а та душа, чья улыбка могла согреть тело, была слишком далеко, чтобы даже услышать этот крик, от которого сердце разорвалось и упало, отказываясь от реальности.
*Велиар — могущественный союзник Сатаны. Здесь — демон перекрестков и лжи.
**Астарт — великий герцог Ада. Здесь — приближенный к Сатане.
***Yes evigilare faciatis corde suo – “Да пробудится сердце»
Комментарий к Глава 46. Могу сказать только одно: эта глава – пик моего творчества.
====== Глава 47. ======
Белый. Слишком яркий белый. Неприятный, мерзкий, проливный, противоестественный.
Лекс медленно открывает глаза, хлопая ресницами, моргая, чтобы привыкнуть к этому свету. Старается приподнять голову, но она словно набита камнями, а руки не слушаются, длинные провода тянутся от ее кожи к непонятным приборам, которые циркулируют ее кровь. Девушка немного дернула рукой и поморщилась от неприятной боли.
– Лекс, детка!, – послышалось где-то совсем близко, и бледное лицо матери появилось в поле зрения, – о, солнышко! Жак, Жак! Она пришла в себя!, – надрывалась она, крепко сжимая ее руку и глядя куда-то в сторону,
– Малышка, ты очнулась, – он прижался к ее руке губами, и брюнетка увидела слезы в их глазах.
– Мам? … Пап?, – что с голосом? Почему он не слушается? Почему так хрипит, дребезжит? Это не ее голос. Она напряглась, стараясь принять более-менее вертикальное положение, и родители всполошились, взбивая и поправляя ее подушки.
– Выпей, детка, – попросила Эббигейл, поднося к ее губам какой-то голубоватый кругляшок и стакан воды. Словно марионетка, девушка механически подчинилась, глотая таблетку и противную воду с неприятным привкусом.
– Мам .., – позвала она, прикрывая глаза. Ее слепит, слишком ярко. И голова, голова болит...
– Да, милая?
– Можно … можно меньше света?..
– Я сейчас, – отец вскочил, и через мгновение несколько лампочек погасло, – так лучше, солнце?, – он снова сел рядом с ней и обхватил ее ладони, согревая.
– Где я?.. Что … что произошло?, – слова даются с трудом, словно она учится говорить. Словно она ребенок, не умеющий мыслить и осознавать.
– Вы попали в аварию, – прошептала миссис Маллейн, – вы возвращались из коттеджа, и машина врезалась в дерево, съехав в дороги. Ты была впереди, и тебя сильно приложило к стеклу от ударной волны. Но врачи говорят, что легкие нормализуются, и голос вернется со временем …
– Вот откуда эти стекла в горле .., – прохрипела брюнетка, давясь.
– Там уже ничего нет, детка. Врачи делают все, что могут, и они говорят, что тебе уже лучше, и скоро ты сможешь перейти в другую палату.
– А мальчики?, – вот что мучило ее все время. Лекс распахнула глаза, словно обретя сознание, и испуганно посмотрела на родителей, – где они? С ними все в порядке?
– Они в соседних палатах, – улыбнулась Эббигейл, сглотнув, – Алану в глаза попали осколки, но ему уже лучше, их вытащили, и он проходит специальные занятия по нормализации зрения. А его сломанные пальцы уже почти в норме. Айзек сломал ногу, потому что она при столкновении попала между передними креслами, но его явно радуют смайлы на его гипсе. Он никогда не унывает .., – она помолчала, – Чаку досталось меньше всего, потому что он находился четко за креслом. У него было легкое сотрясение и незначительные ушибы. Именно он после аварии был в состоянии позвать на помощь. Он вызвал скорую. Линдси же, как мы поняли, должна была ждать вас около магазина на выезде из города, но вы не доехали … Но зато с ней все хорошо … слава богу .., – ее голос сошел на нет, и она беспомощно посмотрела на мужа.
– А Брайан?, – последние несколько минут девушка вся обратилась в слух, жадно ловя дорогие имена. Она облегченно вздыхала каждый раз, когда узнавала, что с ее друзьями все хорошо и они идут на поправку, но самого важного имени она так не услышала, – с ним все в порядке? Он очень волнуется? Он приходил сюда?, – родители медленно переглянулись, поджимая губы, – что? Что не так? Он не приходил? Что?
– Милая .., – начал Жак, сжав ее пальцы и пододвинувшись поближе, – понимаешь, Брайан, он … он вел машину. И весь удар, вся ударная волна пришлась … пришлась именно на него. Когда скорая приехала, уже нельзя было ничего сделать …