Мой темный принц
Шрифт:
— Привет, БР. — Себ направил свой фонарик на мое лицо. — Вижу, ты избавилась от этих ужасных брекетов.
Я поморщилась от яркости, заметив рядом с ним ящик, полный книг.
— Если хочешь сохранить зубы в целости, лучше следи за тем, как с ней разговариваешь, — предупредил Олли.
— Идем, идем. — Себ проигнорировал его, похлопывая по грязи рядом с собой своими оксфордами Berluti. — Я могу вас заинтересовать... — Он повернул бутылку с вином за горлышко и прищурился на этикетку. — Domaine Leflaive Montrachet Grand Cru? (прим. высококачественное бургундское
Я высвободила свою руку из руки Оливера.
— М-м-м... конечно.
— Ты начал пить без нас? — Олли ворвался в кабинку и выхватил фонарик, направив его брату в лицо. — В чем твоя проблема?
Себ прищурился.
— Здоровая смесь изнурительного беспокойства, неуверенности в себе и мании величия. — Он глотнул из бутылки. — А у тебя? — Ему всегда удавалось говорить как тридцатилетнему разведенному человеку на пороге кризиса среднего возраста.
Оливер покачал головой.
— Господи, да ты просто в хлам.
Себ пожал плечами, сделав еще один глоток вина. Он опустился на подстилку из хрустящих листьев и рассмеялся.
— Я предпочитаю термин «комфортное онемение».
— Посмотрим, как ты будешь чувствовать себя, когда твое лицо проведет ночь в унитазе, а тебя вырвет через рот, ноздри и уши. — Оливер поправил брата. — От тебя воняет вином. Мама с папой обделаются, когда увидят тебя.
Его слова ударили меня прямо в грудь, пронзив ее злобной, навязчивой ревностью. Во-первых, потому что у Олли и Себа были родители, которые действительно заботились о них настолько, чтобы поднимать шум по поводу частного пьянства несовершеннолетних. Были бы и наказания, и разговоры, и последствия. Может быть, даже слезы. Во-вторых, потому что я знала, что до этого никогда не дойдет. Олли никогда бы не позволил своим родителям узнать об этом. Он спрячет Себа и будет сам выхаживать его. Возьмет вину на себя, если понадобится. Оливер и Себастьян были яростно преданы друг другу.
— Ты вообще слушаешь? — Олли пнул Себа кончиком остроносого ботинка.
Тот ответил громким, звучным храпом, подтверждающим, что он заснул. Оливер фыркнул, разжимая пальцы Себа от бутылки с вином.
Он повернулся ко мне, пожав плечами.
— Ну что, пойдем?
3
Оливер
Спустя одну импровизированную кровать и одного брата-идиота я проскользнул в кабинку, которую занимала Брайар Роуз. За две минуты нашего разговора она успела прислониться к деревянной стене, заслоняясь рукой от ящика с книгами, который Себ украл по прихоти.
Что-то в ней было от сказки - из первых глав, где жизнь обрушивает на принцессу груду кирпичей и она на пороге узнает, какая она плохая задница.
За последние пару лет Брайар Роуз стала очень красивой. На нее невозможно было не смотреть, хотя я не мог определить, чем именно она так отличается от остальных. Конечно, у нее был острый нос, тонкие брови, губы в форме сердца и ресницы длиннее, чем в романе Достоевского. Но я знал много красивых девушек, и ни одна из них не заставляла мои колени слабеть, а шею горячиться.
Как сейчас.
Я
Обнимашка скрестила ноги, одной ногой подбросив туфлю в воздух.
— Земля - Олли. Ты вообще слушаешь? — Она шлепнула по желтым страницам твердой обложки. От них взметнулось облако пыли. — Ты пропускаешь все дикие части книги.
— Черт. Я, наверное, на секунду отвлекся. — Я моргнул. Прочистил горло. — Что мы снова читаем?
— Спящая красавица и ее дети. — Она постучала пальцем по книге и взяла с ящика полупустую бутылку вина, сделав небольшой глоток. — Это вариация на тему «Спящей красавицы», я думаю. Но мне не нравится.
— Почему? — Я потер вспотевшую шею. — А мне нравится.
То есть она читала, пока я безнадежно смотрел на нее, так что, наверное, мне она нравится.
Она сузила свои фиалковые глаза.
— Тебе нравится?
— Да. — Я пожал плечами. — А что может не понравиться?
— Может, то, что принц насилует принцессу, пока она спит, и оплодотворяет ее.
— О.
— А потом мать короля пытается убить детей и скормить их королю.
Фу.
Я украл бутылку, формируя слова вокруг ее рта.
— Мне нравятся сложные семьи?
— Спящая красавица буквально рожает, находясь в коме. — Рот Брайар Роуз опустился. — Это не сказка. Это мечта Сатаны.
Я отхлебнул вина и поставил его между нами в ящик, спрятанный между книгами.
— Должно быть, я отравился во время этой части.
— Святые угодники, на что только не шли люди в те времена ради развлечений... — Она покачала головой.
— Вспомни... у них не было Netflix и пиклбола. (прим. вид спорта, сочетающий в себе элементы бадминтона, тенниса и настольного теннис)
Брайар Роуз закрыла книгу в твердом переплете и положила ее обратно в коробку, улучив момент, чтобы в последний раз прочесать корешок, несмотря на то, что содержимое книги ей не нравилось. Из всех ее причуд эта показалась мне самой милой. С тех пор как я начал дарить ей розы, она поглощала любую сказку, которая попадалась ей в руки. Мне казалось, что она часто цепляется за мои слова и поступки, словно в них скрыты секреты Вселенной. В детстве ее внимание заставляло меня чувствовать себя на десять футов выше. Сейчас же оно будоражило во мне что-то непонятное - даже головокружительное.
— Ты получила мою посылку в прошлом месяце? Я чуть не отдал конечность за этот экземпляр «Чудесных сказок». Каждый раз, когда аукционист поднимал ставку, я представлял, как папа бьет меня по голове своим бумажником.
Когда бы я ни путешествовал, я всегда старался прихватить для нее какой-нибудь сувенир и отправить его в ту страну, куда в то время отправлял ее отец. В последнее время я стал посылать местные версии Спящей красавицы. Кроме общих имен, нежность Брайар Роуз напоминала мне о принцессе. Что-то в ее мечтательных глазах и мягких словах заставляло меня прижиматься к ней, как к уютному одеялу.