Мой темный Ромео

Шэн Л. Дж.

За всю свою жизнь я ни разу не устраивал скандалов и мне определенно не нравилось быть их частью сейчас. Однако цель оправдывала средства.

Я сделал это.

Украл невесту Мэдисона Лихт и сделал ее своей.

Этот маленький кретин всегда заканчивал события с малолетней золотоискательницей, которая думала, что сможет удержать его не на одну ночь.

Каково же было мое удивление, когда два дня назад Оливер услышал, как он поэтически воспевает восхитительное тело своей невесты, ее идеальное лицо и роскошные волосы.

Впервые в

его несчастной жизни оказалось, что он не солгал.

Я потер подбородок.

— Она была хотя бы так прекрасна, как я помню?

— Изысканно. Поцелуй шеф-повара, — Оливер поднес пальцы к губам. — И еще: едва ли она достигла половой зрелости. Это вообще законно, Ром?

— Законно, — впадина в форме зубов на кончике моего подбородка струилась по кончикам пальцев. Сумасшедшая маленькая лисица укусила меня и оставила след. — Училась в колледже не менее двух лет.

Три или больше, если она не преувеличивала насчет провалов семестров. Как можно было провалить английскую литературу, я так и не понял, но оставим это на совести этого адского призрака.

— Зак, когда я говорю тебе, что эта женщина была в ярости… — Оливер покачал головой. Дым валил из его ноздрей, как демонический дракон. — Она чуть не зарезала его. Я думаю, что единственное, что ее остановило – это возможность еще больше опозорить свою семью.

К счастью, Даллас Таунсенд придерживалась красной линии.

Судя по нашему мимолетному знакомству, она была единственной.

Мне было бы трудно представить себе женщину, столь же красочную, как она. Она постоянно находилась на шестой передаче, переключаясь с воровства еды на разглагольствования, словно участница Бостонского марафона.

Одно ее лицо вызывало у меня желание выпить четыре таблетки тайленола и запить их бренди.

Если бы я знал ее личность до того, как приобрел ее в качестве своей последней инвестиции, я бы предпочел слушать, как этот пастообразный грубый воск рассказывает о ней до конца его жалкой жизни, чем жениться на ней самому.

Оливер хлопнул себя по колену, смеясь.

— Она устроила ему ад.

— Я уверен, что он ответит тем же, как только они свяжут себя узами брака, — Зак печатал на своем ноутбуке, лишь наполовину вовлеченный в разговор. — Что случилось после того, как ты добрался до ее дома?

Я прислонился к спинке кровати, массируя ступню, в которой моя будущая жена проделала прямое отверстие пяткой.

— Отец отправил ее в комнату. Потом мы заключили милую сделку. Я собираюсь вкладывать пожертвования в его некоммерческие организации в течение следующих пяти лет и познакомлю его с некоторыми людьми, которым он хочет предложить бизнес.

И ради чего?

Я мог бы сосчитать по пальцам одной руки, сколько раз я увижу Даллас Таунсенд после свадебной церемонии – и пальцы у меня останутся.

— Хорошо, — Оливер натянул на руки коричневые кожаные перчатки и швырнул окурок сигары в окно. — Как бы мне ни нравилось рассказывать о той ночи, когда Ромео разрушил свою жизнь, мне нужно посмотреть

на лошадей и развратить женщин.

Зак вздернул темную бровь.

— Любая женщина, которая настолько глупа, чтобы оказаться под твоим началом, уже полностью запятнана.

Оливер вздохнул.

— Это правда.

Нос Зака сморщился.

— Тебе не скучно?

В то время как Оливер любил всех женщин, Зак не мог найти ни одной, которая соответствовала бы его неразумным идеалам. На самом деле миссис Сан устраивала еженедельные свидания с наследницами ABC компаний, занимающихся судоходством, добычей меди и программным обеспечением.

Его любимым занятием было отвергать их на абсурдных основаниях, таких как слишком красивые, слишком умные, слишком богатые, слишком благотворительные, и мой личный фаворит, слишком похожие на него.

— Я перестану гоняться за хвостом, когда умру, — Оливер поднялся на ноги, сунув бумажник и телефон в гладкую кожаную курьерскую сумку. Он нахмурился. — Вообще-то, даже тогда черви не будут в безопасности от моего либидо. А теперь, если вы меня извините, я собираюсь максимально использовать эту дерьмовую дыру до нашего отъезда, и лучшего способа провести время, чем с вами, я не могу придумать.

Когда Оливер ушел, чтобы сделать мир еще хуже, мы с Заком уставились друг на друга.

На бумаге у нас было много общего.

Нас мотивировала одна сущность.

Деньги.

У Зака за плечами два многомиллиардных выхода на приложения собственной разработки. Тем временем я руководил компанией моего отца в качестве финансового директора, балуясь хедж-фондами и высокорисковыми инвестициями ради развлечения. После окончания Массачусетского технологического института я утроил доход «Costa Industries».

Мы были сдержанны, расчетливы, прагматичны и не двигались общественными ожиданиями. Оба наших родителя давили на нас, чтобы мы поженились. И они пошли бы на все, чтобы провести нас к алтарю с будущей матерью их внуков.

Но на этом наше сходство заканчивалось.

В отличие от Зака, у меня не было ни единого нерва во всем теле. Не говоря уже о честности, концепции, которую я нахожу такой же мифической, как русалки. Я делал ужасные вещи и все еще спал по ночам, как младенец.

Зак, с другой стороны, был действительно порядочным. Это не имело большого значения, так как он обнаружил, что девяносто девять процентов населения тяжело перевариваются из-за отсутствия достаточного интеллекта.

— И так, — Зак не отрывал глаз от экрана, — думаешь, у тебя появится совесть и ты отпустишь бедняжку?

Я опустил ноги на пол и уперся локтями в колени, впиваясь ладонями в глазницы.

— Нет.

— Почему нет?

Существовало миллион причин, но только одна имела значение.

— Потому что она принадлежала Мэдисону, а он не заслуживает ничего хорошего в своей жизни.

— Значит, она хороша .

— Разве я сказал "хороша"? Я имел в виду невыносимая.