Мой желанный враг
Шрифт:
А как доверять? Он жаркий и страстный любовник. Ему нравится секс. Он не может без секса. А нас ждут тысячи километров на расстоянии, и неизвестность.
Когда приезжаю в зал, ещё никого нет. Телефон мой со вчерашнего вечера, выключен. По-детски поступила? Наверное. Но мне это нужно было, чтобы подумать. Вот только думалось, думалось, и ничего не придумалось. Тупой себя чувствую. Между желанием быть с ним и отстраниться, разрываюсь. Люблю ведь. А он меня? Вряд ли. Ни разу даже не намекнул. Чувствую, что дорога ему, но достаточно ли этого для чего-то серьёзного? Или это лёгкий
Покинув раздевалку, иду к любимому шесту. Включаю музыку, и для начала просто делаю разминку. Танцы всегда меня вдохновляли и делали уверение в себе. Когда каждый день в твою сторону летит оскорбление от парня, который тебе нравится, можно потерять уверенность в себе. Найти кучу комплексов, недостатков. Но благо, это не обо мне. Боевой характер, не позволял сдаваться и долго киснуть.
Когда руки касаются шеста, тело автоматически летит вверх. Это адский труд, скажу я вам. Но он того стоит. Каждый синяк или падение, этого стояли. А сколько я плакала после очередного неудачного движения, которые не получалось?
Когда ноги плавно спускаются по шесту, кайфую. Расслабляюсь окончательно, и мысли о Мироне покидают голову. Почти час танцую. Повторяю старые упражнения, и учу новые. Второе даётся с трудом, но я не сдаюсь. И пусть Мирон против, я ещё не отказалась от соревнований. Я ещё думаю.
— Браво, — слышу за спиной аплодисменты, и поворачиваюсь. Никита стоит в конце зала, и, прислонившись к двери, продолжает хлопать. — Ты, как всегда, великолепна, — идёт в мою сторону.
Я заканчиваю упражнение, и прикручиваю музыку. В горле пересохло. Так увлеклась, что забывала даже попить. Открутив крышку, делаю жадно глотки. Дыхание сбилось, а сердце до сих пор делает кульбиты. Чем вам не секс? Ладно, переборщила. Танцы это круто, но до секса далеко.
— Давненько не было видно тебя, — подождав пока я допью, обнимает он. Пахнет от него приятно. Никита мне всегда нравился. Вот только чем? Тем, что на Мирона похож?
— Дела были важные, не успевала просто. А ты что тут делаешь?
— Идёт подготовка к соревнованиям, девчонки попросили музыку помочь подобрать. Нилка, ты же знаешь, не умеет выбирать удачный трек. А вот у тебя крутой микс играет. Где нашла его?
— Я не помню, если честно, — вру, потому что это любимая песня Мирона. Хоть он и не признает. Она чаще всего играет у него в машине. Совпадение? Вряд ли. Зверев просто любит казаться неуязвимым циником.
— С ней поедешь выступать?
— Я ещё не решила, еду ли, — беру полотенце и вытираюсь.
— Почему Горская? Такой шанс выпадает редко.
— Знаю. Поэтому и сомневаюсь.
— Ладно, у тебя ещё три недели есть, надеюсь, примешь правильное решение.
— Угу.
— Кофе хочешь? Пошли, выпьем, а то я не завтракал с утра.
— Давай. Я только душ приму, и выйду.
Пока иду в раздевалку, всё думаю о его словах. Время поджимает. К выступлению вообще не готова. А я всё никак не уговорю Мирона. Видите, против, чтобы я общалась с Никитой.
Мы занимаем столик возле окна. Кафе рядом с залом, где я занимаюсь. Мы часто бегали сюда с девчонками, когда я постоянно ходила на занятия. А ещё, я часто тут видела
— Горская, ты там что, по облакам бегаешь?
— А? Ой, прости, задумалась, — заторможено отвечаю.
— Что у тебя случилось? — Никита поворачивает набок голову, и как будто сканирует меня. — Ты изменилась.
Официант приносит наш заказ. Я делаю глоток ароматного кофе, и от удовольствия, прикрываю глаза. В чём-то он прав. Мирон меняет меня. Уже изменил.
— Тебе, кажется, — спокойно отвечаю. Как бы там не было, причина моих изменений, покрыта мраком нашей тайны.
— Не кажется. Ты всегда весёлая и задорная. Не помню, чтобы вот так сидела, и грузилась чем-то.
И я снова задумываюсь над его словами. Но ненадолго. Потому что над нами возвышается тень. Отрываю взгляд от окна, и перевожу на него.
Злого и недовольного, Мирона Зверева.
Что-то мне не нравится, как он смотрит.
Глава 19
Мирон
— Вкусно? — спрашиваю первое, что приходит на ум. Хотя, хочется совсем другое выдать. Ухватить этого ублюдка, и освободить место для себя. Какого хуя они вообще сидят тут и кофе пьют? Я ей, блядь, всё утро наяриваю, ищу, а она кофе пьёт. С этим!!!
— Проблемы? — открывает он рот.
— Ага. У тебя. Сьебись, по-хорошему.
— Мир, — встаёт на ноги Аня. Красивая, хоть и без макияжа. К нему с утра пораньше бежала? — Не надо.
— Что именно?
— Цирк устраивать. Никита мне надо идти. Я с тобой позже свяжусь, — быстро тараторит и, не повернувшись ко мне лицом, просто идет на выход из кафе. Пиздец. Приехали.
Следую за ней, и пробую перевести дыхание. Успокоиться. Но где там?! Когда Аня проходит мимо моей машины, хватаю её за руку и резко к себе поворачиваю. Взглядами скрещиваемся.
— Ань, какого хрена? — сквозь плотно сжатые зубы спрашиваю. Во мне такая буря сейчас, что готов взорваться в любую секунду. Ведьма, в кого меня превратила? Сосунок ревнивый. Готов уже был морду бить этому диджею. Вчера барыгу. С ума схожу с ней. А без неё, ещё хуже. Полночи катался на машине вчера. И к дому её приезжал. И на набережной стоял. А потом психонул, взял себе пиво, и дома сидел пил. С ней всё как-то слишком остро. От крайности до крайности. И вот даже сейчас, обнимаемся, дрожим одинаково сильно, но взглядами боремся.
— Мы просто пили кофе, — взгляд опускает, и на губы мои смотрит. Свои облизывает. И я забываю о договоренности скрываться от всех. Молчать о наших отношениях. На людях быть чужими. Обо всём забываю. Просто наклоняюсь и целую.
Два мощных торнадо соединились в единое. И стали ещё сильнее, мощнее, разрушительнее.
— Сладкая, — в губы шепчу, — поехали куда-нибудь. Я вчера не сдержал обещание, — дыхание рваное. Стон протяжной. Рядом машины ездят. Люди ходят. А мы целуемся и стонем. Одержим я своей ведьмой. Помешан на ней. Эта сила разрушительная. Но не могу отказаться.