Мой желанный враг
Шрифт:
— Ань, ты в лице поменялась, — рассматривает меня внимательно Крис.
— Прости, пожалуйста, мне нехорошо. Опять желудок схватил. Я домой поеду. Прости ещё раз.
Я вскакиваю на ноги, хватаю сумку и со всех ног бегу отсюда. Тошнота подступает. Омерзение. Предательство.
Обманул! Обманул! Обманул!
Всё-таки сделал это!
Глава 22
Аня
— Да стой ты, — он хватает меня за руку уже на улице.
Я когда выбегаю из клуба, хочу сесть в первое попавшееся такси. Но как назло, нет, ни одной свободной
Убегаю. Ноги пытаюсь быстро переставлять, но на каблуках это сделать, довольно-таки сложно. Он догоняет быстро. Одним движением останавливает и в грудь свою вдавливает. Снова этот дьявольский аромат прожигает лёгкие.
— За что?! — хочется кричать, что есть силы. — Я же к тебе со всем сердцем. Душой.
Но вслух ничего не произношу. Мычу, дышу, и даже не сопротивляюсь. Просто стою и не шевелюсь.
— Ань, это не то, что ты подумала! — говорит. А я резко начинаю смеяться. Истерически. Просто эта фраза… Она такая бессмысленная и глупая. Вот сегодня Кристине, парень, тоже её сказал. Девушка застала его с поличным, после измены, а он ей говорит: «Это не то, что ты подумала?!» Как? Объясните, как можно такое сказать? И вот он мне говорит то же самое. Откуда знает, что я подумала?! А я не думала, я видела своими глазами, как он мне лгал. Как держал телефон, и пальцами набирал свою ложь. Фото, заранее приготовленное отправил. Чтобы сомнений у меня не возникло. Блядь, а я ведь и правда, ему бы поверила.
Любовь, делает человека слепым. Закрывает повязкой глаза. Я тоже ослепла. Верить ему только начала. И вот итог. Нож в спину.
— Ань, я не изменял тебе. Клянусь.
— Сколько раз гулять ходил, а мне врал? — первое, что говорю, когда глаза на него поднимаю. Я должна знать.
— Четыре.
— Ясно, — не знаю, что ещё я должна ему сказать. Слов просто не нахожу. Я не готова была к этому. От слова «совсем».
— Ань, ну блин, я не хотел тебя расстраивать. За общением с парнями соскучился. Я всего лишь общался и кальян курил. Иногда выпивал. Сегодня даже не пил. Верь мне. Прошу тебя.
— Верить? Серьёзно? Ты делаешь фото в своей кровати, и без сожалений отправляешь. Врёшь, что спишь дома. А сам в клубе с друзьями тусуешься. И после этого, просишь верить тебе? Извини, Мир, но это даже для меня слишком.
— Ань… Анечка… — целует мои щеки, быстрыми, рваными касаниями. Током прошибает, от искренности его. Вот как такое может быть? — Прости, родная. Прости. Обещаю говорить, правду, глядя в глаза. Какой бы она не была. Согласна?
— Даже если это разобьёт мне сердце, всё равно скажешь, не будешь лгать?!
— Я не буду разбивать тебе сердце.
— Я прошу просто, несмотря не на что, говорить правду. Хорошо?
— Да.
Он обнимает меня, а после целует. Ласкает рот, и так сильно к себе прижимает, что я кайфую. Люблю его. И опять-таки слепо верю. Глупо это, наверное, всё, но я не сдаюсь. Даю нашим тайным отношениям ещё шанс.
Мир ведёт меня к своей машине, и, пристегнув ремень, куда-то везет. Не сопротивляюсь. Просто любуюсь им. Он уверенно держится за руль, и иногда бросает в мою сторону взгляды. Странно смотрит. Много думает.
— Если будешь на
Почему-то смущают его слова. А как я на него смотрю? Что видит в моих глазах? Неужели так заметны мои чувства во взгляде?
— И то, что ты отвернулась, ничего не меняет. Трахать тебя буду, карамелька. Чтобы ни на секунду не сомневалась, что ты у меня одна единственная.
Мы приезжаем в четырех звездный отель. Мы идём в обнимку, но я всё равно успеваю осмотреться. Красиво тут. Мы подходим к ресепшену, и Мир просит номер люкс для нас. Это, наверное, очень дорого, ведь отель известный на весь город. Но Зверева это не смущает, он лишь карточку свою дает администратору, и на меня всё время смотрит. Такое чувство, что любуется. А я лишь улыбаюсь ему в ответ и смущаюсь.
Я, Анна Горская, уже в который раз смущаюсь. Ущипните меня. Хотя нет, не надо. Если это сон, не хочу просыпаться. Слишком нравится мне в нем. Слишком счастлива.
Мирон прямо в лифте начинает целовать, в угол вжимает, и платье задирает. Звук открывающийся двери, его ничуть не смущает.
— Кх-кх, — слышим мы за спиной. Мужчина лет сорока, явно на нас странно и косо посматривает. И Мир, всё-таки отстраняется. Интересно, это из-за того, что тот мужчина тоже меня рассматривал. Явно ж, не из-за того, что Зверев резко застеснялся.
Лифт останавливается на нашем этаже, и мы покидаем его, крепко взявшись за руки. Смеемся и целуемся, пока к номеру идём. Желанием и похотью горим. Никто из нас не скрывает, что хочет другого. Не играем и не мучаем.
Ведь как только дверь за Миром закрывается, он сразу раздеваться начинает. Сняв всё, на меня идёт. А я тело его рассматриваю. Каждую мышцу. Он такой красивый. Ухоженный, спортивный. У него действительно, есть шанс, стать актером. Девушки слюни будут пускать на него. На моего Мирона!
Он врывается в мысли торнадом. Спиной к себе поворачивает, и молнию растягивает. Платье к ногам моим опускает. Лифчик снимает, и в одних трусиках оставляет.
— Ты знаешь, что очень красивая?
— Знаю, — в ответ ему говорю.
— Любить тебя буду сейчас. Не против? — в глаза смотрит.
— Люби, — шепчут губы.
Люби Мир, кричит сердце. Люби Мир, кричит душа.
Он кладет меня на кровать и трусики плавно снимает. На себя тянет и между ног моих останавливается. Плавные движения языком делаем. Ласкает, и в то же время мучает. Выдержки лишает. Я пальцы в его волосы запускаю и трогаю, трогаю, трогаю. Пока мощным вулканом не взрываюсь.
— Мир, — имя его кричу и содрогаюсь в мощном оргазме.
Если бы вам сказали, что эта ночь, или день, последняя в объятьях вашего любимого человека, как бы вы вели себя? Обнимали бы больше? Целовали? Касались? Или же, наоборот, пытались отстраняться и сразу строить барьеры? Готовиться к тому, что этого человека, больше никогда не будет с вами. Вы больше не почувствует его запах на своём теле. Вкус во рту. Силу объятий, и уверенности, в вашем завтрашнем дне.
Я не знала тогда, что эта ночь в отеле, будет нашей последней. Да, и если бы знала, даже не представляю, как повела бы себя. Отстранилась или дала любить ещё больше?