Моя чужая семья
Шрифт:
Чёрный шираз льётся тягуче, и я бы даже попробовала, но вместо этого в моём бокале гранатовый сок, который собираюсь тянуть долго и нудно весь вечер.
Мы принимаемся за ужин. Курица сочная, корочка хрустит.
— Ты не могла это приготовит сама, — он окидывает взглядом изящно накрытый стол, идеально подходящие друг к другу и явно домашние блюда.
— Почему? — чуть обидно за такое недоверие, прям неуважение к моим стараниям. Но всё-таки понимаю… да, для меня готовка что-то естественное, но для многих это чудо
— Думаешь, поверю, что можно научиться такому, просматривая видосики? — прищуривается Орлов, намекая на «низкий» уровень мастеров.
— Зря ты так. Пусть это не стажировка в лучших ресторанах у гуру дела, но на каналах есть уникальные повара с потрясающим даром и вкусом. Я уже подписалась на нескольких, и если ты не против, буду на тебе тренировать свои кулинарные навыки.
— Если всё обещает быть таким же вкусным, — кивает Алексей, прожевав кусочек нежного пропитанного соусом мяса.
— Как знать, я ведь только учусь, — веду плечом, и тоже увлекаюсь шикарно приготовленными овощами. Блюдо несложное, но мой секрет в том, что не усыпано специями так, что вкус не различишь.
Я уверена, что овощи неплохо говорят сами за себя и никакие усилители им не нужны. Вообще к специям отношусь с подозрением. Это как… макияж на лице. Здорово, но зачем?
Вечер проходит замечательно. Орлов делится планами на следующую неделю. Даже улыбается несколько раз и порой так смотрит, что у меня под ложечкой сосёт. Волнение накатывает, почему-то картинки развратные перед глазами мелькают. Жар, удушье… я не могу не вспоминать как хорошо мне было тут, в этой комнате. И как это было реально, по-настоящему, без игр и притворств.
Настоящий, здоровый секс. В меру грубый, в меру нежный.
И да, секс нам больше не нужен, и я в это искренне верю, но память суёт самые похабные сценки.
Тьфу-тьфу! Не нужно мне этого! Я не хочу...
— Что ж, спасибо за вечер, — не выдерживаю тягучего, повисшего на несколько минут молчания. Торопливо встаю из-за стола.
Складываю стопочкой грязные тарелки, но Алексей вдруг перехватывает за руку:
— Это всё? — и опять пламенно глядит. Так, что душа плавится… и тело.
— Да, — выдавливаю, понимая, что совершенно не в себе. Не могу спокойно на него смотреть, не могу спокойно воспринимать его прикосновения, будто это обычный человек, который… даже не делит со мной спальню.
— А как же десерт? — шепчет Орлов, а у меня в горле пересыхает.
— Точно! Сейчас принесу.
Он правда готов! Брауни, нежнейшее, с мягким тягучим центром.
— Зачем, я не против тебя... на десерт, — голос Алексея скатывается на пару октав и его шероховатое звучание проникает в мой, помутневший от переизбытка желаний и фантазий, мозг. А ещё этот его проникновенный взгляд, я его спиной чую, такой, что по коже бегут мурашки.
Мне не нравится такая реакция
Одно дело — секс ради дела: с холодной головой и конкретной целью. А другое — когда вроде уже цель достигнута, а тело ни с того ни с сего предаёт.
Это плохо!
Я не смею хотеть мужа Лады!
— И всё же десерт будет другим, — отрезаю мягко, но уверенно, только Алексей пытается меня подгрести к себе. Вырываюсь из его плена и с гордым видом шагаю в зону кухни. Снимаю с брауни крышку, достаю из морозилки мороженое.
Теперь на тарелке, присыпанной какао, кусочек бисквита, истекающий шоколадной массой, а сверху тающее на нём мороженое, и от дурных аналогий меня просто прёт. Кулинарная фетешистка!
— А если я настаиваю на тебе… — вопросительно изгибает брови Орлов, когда я с шедевром кулинарии останавливаюсь возле него. Провокационно! Соблазнительно! Только не себя подаю, а десерт.
— Сочувствую, но довольствоваться придётся этим, — подцепляю ложечкой кусочек брауни, загребаю мороженого.
М-м-м, сама бы съела, но протягиваю лакомство своей жертве.
Орлов несколько секунд пилит меня задумчивым взглядом, но рот послушно открывает.
Глава 14
Лида
Сижу в своей комнате на краешке кровати и жду возмездия. Оно настигает. Орлов врывается. В порыве ярости и, очевидно, возбуждения, сразу валит меня спиной на матрас.
Это шокирует и… заставляет вспыхнуть всем телом разом.
Половой покой…
Половой покой…
— М-мне… н-нельзя, — выдыхаю, но уже в его губы.
Это не нежно и не яростно, это как-то… идеально. Он именно такой, каким хочу его видеть, каким могла бы представлять позже, когда всё это закончится.
Орлов сминает меня, и я чувствую, что он делает это на пределе возможной осторожности. Хочу отвечать тем же, хочу быть такой же расслабленной и естественной, хочу услышать от него своё имя.
Я — лицемерка. Это уже точно!
Я готовлю ему. Приучаю к нежности. Заманиваю его больше, чем положено... чем нужно.
Ребёнок, это всё, что мне нужно!
Ре-бё-нок! А не подсевший на изыски мужик. Не влюблённый муж!
Господи! Да я могу залететь и просто сесть, сложив ручки. Могу бесить его. Уехать к чертям... например, на Мальдивы.
А сама… мечтаю, как пойдём вместе на УЗИ. Как будем рассматривать снимки. Как он станет мазать мне живот кремом по вечерам и любовно смотреть в глаза.
Фу! Фу! Фу!
Нельзя!
— Нельзя! — рычу и кусаю его за губу, а у самой аж всё внутри обрывается.
Руки Орлова сжимают мою талию так жарко и крепко, что нет сил на сопротивление. Но надо!
И я даже понимаю, что не из-за указаний врача, в конце концов сколько женщин не подозревают о беременности и ведут ту же жизнь, что и раньше?