Моя маленькая слабость
Шрифт:
Из ванной доносился шум воды. Я сделала несколько упражнений, понажимала на точки, снимающие головную боль, и отправилась на кухню. Жутко хотелось пить. Навстречу мне из ванной вышел Михаил. Выглядел он очень даже бодренько.
— Как спалось? — поцеловал он меня в щеку.
Я зевнула, чем дала ему повод поцеловать меня еще и в губы.
— Нет-нет, — шутливо запротестовала я, — мне нужно срочно домой. У меня рабочий день!
— У меня тоже, представь себе, — мягко улыбнулся Михаил. — Но когда ты вот так разгуливаешь по квартире… — он снова притянул меня к себе.
Да,
Михаил и не думал разжимать объятий, так что мне пришлось размыкать его руки.
— На вид ты такая хрупкая, а на самом деле сильная, — засмеялся он, выпуская меня из объятий, — торопишься к своим скрипкам?
— К скрипкам? — недоуменно уставилась на него я.
— С отростками… — хитро подмигнул он мне. — Я всю ночь думал-гадал, что же это за отростки? Меня они заинтриговали, как, впрочем, и ты сама…
И тут я вспомнила, что действительно говорила ему вчера о китайской скрипке, столь высоко ценимой Дали.
— Ах да, мои скрипки… Очень тонкая работа, — засмеялась я, — и хорошо оплачивается, между прочим.
Приведя себя в порядок и одевшись, я плюхнулась в кресло-качалку, ожидая, пока Михаил выпьет кофе. Мне ничего не хотелось. Я пила минералку и смотрела на своего брюнета.
— Ты ведь здесь не живешь, — небрежным тоном сказала я.
— Это ничего не меняет, — быстро ответил он, — и какая разница, где мы живем?
— Да я просто так спросила… — передернула я плечами, — здесь ты играешь в любовь.
— Почему играю? — поморщился Михаил.
— У тебя наверняка куча женщин, которые ждут не дождутся, когда ты их сюда пригласишь… — я старалась говорить ровным, почти равнодушным голосом. — У тебя в ванной женский крем, а на полке сережка.
— И что из того? — несколько надменно проговорил Михаил, завязывая перед зеркалом галстук.
— Ничего, — отрезала я, — просто пытаюсь составить твой психологический портрет.
— А я думал, тебя интересуют только скрипки и тайны плоти, — усмехнулся Михаил.
— Вчера я наговорила тебе лишнего, ты не очень доверяй этой информации.
Я попросила отвезти меня к «Лангусту», откуда началось наше победное шествие и где скучала моя «девятка». Михаил удивился: что я забыла у «Лангуста»?
— Машину, — выпалила я, все еще дуясь на него за его женолюбие.
— А-а-а, — лукаво улыбнулся он, — а я думал, скрипку.
— Очень смешно, — съязвила я.
Тем не менее расстались мы на романтической ноте: долгий-предолгий поцелуй, жаркое-прежаркое объятие, тоскливый-претоскливый прощальный взгляд. Михаил записал мой телефон и пообещал позвонить. Я запретила себе брать его телефон, даже не взглянула на его визитку.
ГЛАВА 4
Первое, что я сделала, придя домой, — отключила телефоны: домашний и мобильный. Второе — легла спать и продрыхла до обеда: после активного отдыха моему организму требовался отдых более спокойный. Поднялась я посвежевшей и, как говорили когда-то, готовой к трудовым подвигам. Тем
Немного поломав голову над моим прикидом — все-таки предстояло посетить контору Спиридоновых, я остановилась на брючном костюме с жакетом свободного покроя, под которым прекрасно умещалась кобура с «ПМ». Звонить и предупреждать о своем прибытии я не стала, потому что предпочитаю действовать экспромтом. К тому же неподготовленный человек обычно менее скрытен и более раскован, что всегда на руку частному сыщику.
Двухэтажное здание, которое занимала контора «Небоскреба», расположилось на тихой улочке почти в самом центре Тарасова. Оно находилось между маленьким элитным кафе с доисторическим названием «Птеродактиль» с одной стороны и ночным клубом — с другой. Неподалеку, устремившись разноцветными куполами к богу, притулилась крохотная церковка, возле которой постоянно толпились унылые прихожане в серых одеждах.
Мне впору было тоже начать унывать, потому что с того момента, когда ко мне явился Спиридонов-старший, прошли уже целые сутки, а у меня был всего один подозреваемый, да и тот писатель. Возле «Небоскреба» не оказалось стоянки, и мне пришлось проехать почти до конца квартала, а потом топать в обратную сторону. Зато это поддерживает мышцы в тонусе.
Двери конторы были стеклянными, но непрозрачными с наружной стороны. Нисколько не смутившись этим обстоятельством, я вошла внутрь и очутилась в современно отделанном просторном холле. Я даже не представляла себе, что здание, казавшееся таким маленьким снаружи, внутри окажется столь значительным. Конечно, швейцара, пардон — охранника, я заметила сразу же, но вида не подала. Направившись к двустворчатой дубовой двери, которая была у меня прямо по курсу, я позволила ему обогнать меня и преградить дорогу.
— Простите, но я должен знать, к кому вы направляетесь? — невнятно промямлил он.
Было ему на вид лет двадцать пять и выглядел он довольно воинственно в своем «камуфляже», но практической подготовки ему явно не хватало. Впрочем, не мое это дело.
— Это зависит от обстоятельств, — улыбнулась я.
— Но… — замялся он.
Чтобы не сильно его напрягать, я уточнила:
— Вообще-то мне нужен Михаил Яковлевич, он на месте? — с гордо поднятой головой поинтересовалась я.
— Проходите, пожалуйста, — он, словно заправский швейцар, отворил мне дверь.
Это помещение было вдвое больше холла. Попав туда, я сперва немного опешила. Контора «Небоскреба» была устроена на американский манер: рабочие места были разделены прозрачными стеклянными перегородками, так что все сотрудники были как на ладони. В дальнем конце зала я приметила лестницу, ведущую на второй уровень, который от основного помещения отделяла тоже стеклянная, но совершенно непрозрачная стена. Впрочем, я догадалась, сидящий за ней человек мог преспокойно наблюдать за происходящим внизу. Должно быть, не слишком приятно постоянно находиться под контролем, тем более не зная, смотрят на тебя или нет.