Моя маленькая слабость
Шрифт:
По всей видимости, звукоизоляция в кабинете была выполнена на самом высоком уровне. Так я решила, потому что, выйдя в приемную, увидела скучающего в ожидании своей очереди Брехмана, не подозревающего о бушующих за дверью страстях.
— Прошу, — улыбнулась я ему, — надеюсь, что не заставила тебя долго ждать.
Он смерил меня презрительным взглядом и двинулся к кабинету.
Словно набравший полную мощь тайфун, сметающий все на своем пути, Марина Николаевна вылетела ему навстречу. Ни слова не говоря, она впилась своими острыми ноготками в Брехмана и, подвывая и рыча, как затравленная волчица, принялась изо всех сил мутузить
— Мари… Мари… Марина, — он пытался схватить ее за запястья, но она укусила его в руку.
Тут уже из глотки Михаила вырвался сдавленный вопль. Он оттолкнул Марину от себя и зажал рану рукой. Марина Николаевна, отлетев по инерции назад, споткнулась о порог своего кабинета и упала навзничь.
— Что ты ей сказала? — кинулся ко мне Михаил.
— Что ты отличный любовник, — демонстрируя превосходство и завидное спокойствие, улыбнулась я. — Честно говоря, я буду рада, если выяснится, что это не ты убил своего шефа. Чао, дорогой.
— Стерва, — услышала я за спиной его хриплый шепот.
Выходя из зала, я попрощалась с Ларисой, кивнула охраннику, скучающему в холле, и, толкнув дверь, очутилась на улице. Денек был прелестный: редкие облачка кудрявились в голубом небе и, подгоняемые свежим ветерком, плыли неторопливо куда-то к горизонту.
Я тоже двигалась не спеша к своей машине, размышляя на ходу, не перегнула ли я палку, выпытывая у Марины правду о ее взаимоотношениях с Михаилом. Наверное, можно было действовать как-то по-другому, более мягко, что ли, но тогда это отняло бы у меня гораздо больше времени.
Машинально закурив, я даже остановилась, чтобы упорядочить свои мысли. То, что Марина с Михаилом любовники, конечно, важная деталь и как-то проясняет общую картину, но, по большому счету, ничего мне не дает. Миша, безусловно, крепкий мужик и вполне мог пришибить Спиридонова, только вот зачем ему это нужно? То есть как зачем? Если он женится на Марине, то приберет к рукам «Небоскреб», а это отличный капитал. Кто он сейчас? Всего лишь наемный служащий, может быть, знающий кое-какие секреты, пользующийся доверием руководства, но все же служащий. Нет, что ни говори, а ему очень выгодна смерть Спиридонова. Только вот не знаю, как теперь к нему будет относиться Марина?
Стерва. Интересно, это он мне сказал или Марине? Я поймала себя на мысли, что во мне говорит чисто женская ревность. Ну и что? Я же, в конце концов, женщина и могу себе позволить маленькие слабости.
Я бросила окурок в урну и двинулась дальше. Хорошо, предположим, что мотив у Брехмана был. Была у него и возможность проникнуть в подъезд: он наверняка бывал у Спиридоновых дома. Если же нет, то код ему могла сообщить Марина. Но тогда и она должна быть причастна к смерти мужа. А почему, собственно, нет? Классический вариант. Любовник в сговоре с женой убивает мужа и занимает его место на брачном ложе и в фирме. Вот почему Марина так старательно убеждала меня, что у них с Сергеем были прекрасные отношения. А что, если Сергей Петрович узнал об изменах жены и собирался с ней развестись? Наверняка в этом случае он не оставил бы ее и в своей фирме. Да, вроде бы все гладко получается, только… Что-то меня смущало в этой версии.
Наконец я добралась до своей «девятки» и устроилась в салоне. По освещенным солнцем тротуарам суетливо двигались законопослушные граждане с постными лицами, мимо проезжали автомобили, а я все думала, что же не так в выстроенной мной
Я закурила новую сигарету. Не успела я сделать и пару затяжек, как из офиса выбежала Спиридонова с сумкой на плече. Ее лицо выражало смесь отчаяния и бешенства. Она нетерпеливо-требовательным жестом подозвала темно-синюю «Ауди» и, быстро сев в нее, отчалила. Куда это она в разгар рабочего дня? Но, с другой стороны, сегодня же суббота! На всякий случай я решила проследить за ней. Нажав на педаль акселератора, я резко стартанула и вскоре пристроилась в хвост белому «жигуленку», следующему за синей «Ауди». Мы двигались по направлению к Ленинскому району. Потом был пункт ГИБДД, пыльное шоссе, по которому двигалась колонна автотранспорта, хилые лесопосадки с обеих сторон и синее небо с плавающими в нем фарфоровыми островками облаков.
Что это, Спиридонова на дачу собралась? Почему же в таком случае не прихватила с собой Брехмана? Ах да, с ехидной улыбочкой подумала я, они же поссорились.
Ехать пришлось недолго. Через двадцать минут с правой стороны начался дачный массив, тянущийся вплоть до берега Волги. Вслед за «Ауди» я свернула на грунтовую дорогу и стала углубляться в массив, старательно сохраняя разумную дистанцию. После нескольких поворотов «Ауди» наконец остановилась у стальных ворот средней высоты. За кирпичным забором притаился недостроенный дом в два этажа. Собственно, о недостроенности говорил только строительный мусор, собранный в большие кучи, а так дом был, кажется, закончен. Я затормозила, не доезжая метров сто до вышеозначенного строения, и, заглушив мотор, не торопилась покидать салон моей «девятки». «Ауди» посигналила, ворота открылись, пропуская ее во двор.
Я вышла из машины и, сохраняя деловитое спокойствие рядовой дачницы, медленным шагом направилась к воротам. Дача не примыкала к соседним домам, между заборами шла узенькая тропинка, которой я не преминула воспользоваться, чтобы обойти ее сзади и таким образом составить себе полное представление о ней. Я огляделась, не смотрит ли на меня кто с соседних дач, и, убедившись, что моя скромная персона находится в полном одиночестве и не привлекает ничьих взоров, вплотную приблизилась к забору и сделала попытку подтянуться на руках. Это мне удалось — слава богу, с общей физической подготовкой у меня было все нормально.
Машины видно не было: либо она в гараже, либо стоит перед фасадом, заслоненная от меня домом. Я перекинула ногу через забор и спрыгнула во двор. Пригибаясь, добежала до стены дома и на минуту замерла, прислушиваясь к доносившимся из торцовой части голосам. Я завернула за угол и увидела, что в нескольких метрах от меня на уровне головы находится открытое окно. Оттуда и шли голоса. Один из них, наэлектризованный, как мне показалось, сдержанным раздражением, принадлежал Спиридоновой, другой — незнакомой мне молодой женщине.
— Я сегодня с утра на даче, а родители приедут после обеда и Пашку привезут, — говорила незнакомка.
Эту столь обыденную фразу она произнесла со скрытым волнением, наведя меня на мысль, что Спиридонова, видно, своим видом и судорожными жестами слегка напугала ее.
— Как он? — нервно спросила Марина.
— Отлично, хотя в школу не хочет. Мать с ним все лето занималась чтением и письмом, а он только предлоги отыскивал, чтобы от занятий улизнуть.
— А Роман тебя навещает? — еще более нервно произнесла Спиридонова, и у меня создалось впечатление, что ее лихорадит.