Моя милая леди. Часть 1. Не ангел, но хранитель
Шрифт:
В школе их все-таки оставили, но с предупреждением. Настя стала тише воды, ниже травы. Времена ее славы прошли – она стала в классе неким прообразом меня, тихой и незаметной мышкой.
В жизни Леси благодаря Флойду мало что изменилось: она сменила компанию, бросив «подругу» одну, и, похоже, совсем не жалеет об этом.
Эти три дня в школу я ходила как на праздник. К моей скромной персоне никогда еще не проявляли такого интереса. И учителя, и ученики, все жалели «несчастную девочку», популярность моя возросла в тысячи раз. Все хотели со мной общаться и дружить. Вот только я, привыкшая за одиннадцать
Поздновато вы, ребята, спохватились. Сегодня я пришла в школу последний раз. А уже вечером меня ждал самолет, который отвезет меня в графство Аллерское. Но, обо всем по порядку…
***
Несколькими днями ранее.
Я долго бродила в поисках нужного дома. Как назло, на улицах отсутствовали указатели, а на домах номера. Бьёнд шел рядом. С начала он периодически предлагал свою помощь, но я сказала, что справлюсь. Мы поспорили, что я сама найду нужный дом. Он посмеялся и исчез.
По седьмому (да, считала) кругу я прошла несколько кварталов. Немногочисленные прохожие шарахались от меня, как от огня, стоило только подойти. Я, конечно, никогда не считала себя красавицей, но и совсем уродом тоже. Моя самооценка перешла границу «ноль» и теперь ушла в отрицательные числа.
Я села на спинку лавочки в небольшом пустынном сквере, поставив ноги на ее сидение, подперла голову и тяжело вздохнула.
– Проиграли, госпожа, – усмехнулся Бьёнд, появляясь рядом. Я бросила на него ненавидящий взгляд, снова тяжело вздохнула и отвернулась. Тут же мои глаза наткнулись на неприметную вывеску с надписью «Нотариальная контора».
– Ха! Нет ещё! – я вскочила с места и кинулась туда.
– Куда вы? – крикнул Бьёнд, ошарашенный моим поведением.
Я потопталась на входе, потом решительно толкнула дверь и вошла внутрь. В конторе было мрачно и тихо, пахло пылью и старыми книгами.
– Ау, есть тут кто-нибудь? – спросила я, продвигаясь вперед по коридору. Но никого не было. В полумраке мне удалось разглядеть надпись на двери в конце коридора «Нотариус». Постучала. Тишина. Еще раз постучала. Снова тишина. Пришлось толкнуть дверь, она оказалась не запертой. Помещение было округлое и такое же мрачное. В середине стоял стол, а перед ним два стула. Я вошла внутрь.
– Добрый день, – раздалось из-за спины. От неожиданности я вскрикнула, и резко развернулась. – Что ж вы так орете? Я, чай, не молодой уже, могу и коньки с перепугу отбросить.
Кто еще сильнее испугался…
Я оглядела незнакомца. Это был очень немолодой мужчина. Я бы дала ему лет семдесят пять, хотя, возможно, и больше. Уж слишком дряхлым выглядел этот пожилой джентльмен в потертом костюме.
– Извините, пожалуйста, я не хотела вас напугать, – тихо ответила я, только потом сообразив, что вряд ли он меня услышал.
– Проходите. По какому вы вопросу? – он медленно прошел по комнате, садясь за стол. Я спохватилась и сразу начала рыться в сумке. Нашла, наконец-таки, конверт и протянула ему.
– Присаживайтесь, – сказал, доставая очки и углубляясь в изучение письма. Я села на пыльный стул. О том, что он пыльный, поняла только тогда, когда увидела рядом стоящий, и крупно пожалела,
Мужчина поднял глаза и посмотрел на меня так, как будто перед ним сидело приведение.
– Кэтрин Кёрсон… Бог ты мой… – тихо сказал он, прикрывая рот рукой. – А я уж и не чаял вас увидеть…
Я нахмурилась.
– Вы меня знаете?
– Не вас, я знал вашу маму…
Я вздрогнула.
– Маму?
– Да… Прекрасная была девушка. Вы на нее очень похожи.
Я все еще не въезжала в ситуацию. Что-то последнее время слишком часто стала впадать в ступор.
– А откуда вы знаете ее? – спросила я, но тот не ответил мне.
– Раймонд Поликарпович, – он протянул мне высохшую трясущуюся руку. Я слегка пожала ее.
– Очень приятно, – но мои слова снова были проигнорированы.
– Помню, как ваша мать пришла ко мне восемнадцать лет назад. Она только узнала, что беременна, и сразу ко мне. Мы с ней очень долго разговаривали, а дело все в том, что… Вы, наверное, знаете эту историю…
– Нет! – быстро ответила я. – Я вообще ничего не знаю о маме, только имя, да и то до недавнего времени, оказывается, было не настоящим.
– Понимаю, понимаю… Мария очень не хотела повергать вас опасности.
– Опасности? – переспросила я.
– Опасности, – повторил Раймонд Поликарпович. – Так вы же ничего не знаете! Давайте тогда по порядку… Чаю хотите?
– Не откажусь.
– Ну, значит, слушайте, – мужчина встал из-за стола, подошел к тумбочке, достал оттуда поднос и принялся готовить чай.
Мария Кёрсон была старшей дочерью в семье. У нее были так же сестра Контэсса и брат Рэкс. По законам наследия Аллерского графства, первым наследником являлся старший мальчик в семье. Если мальчиков в семье не было, то старшая дочь. Мария должна была стать наследником до достижения Рэксом совершеннолетнего возраста. После этого ее должны были выдать замуж, и она потеряла бы право на наследство, становясь первым наследником имения супруга в случае его смерти. Суровые и очень непростые законы. Как только Мария узнала об этом, кровь девушки вскипела. Она не хотела быть временной заменой Рэксу. Брак не по любви так же возмущал молодую девушку. И вот, в один прекрасный момент, она убежала из дома. Уехала далеко-далеко… и встретила парня. Влюбилась. А потом поняла, что беременна. Она сообщила об этом своим родственникам и взяла с них слово, что они не потревожат ребенка до его совершеннолетия. Не хотела впутывать дитя в семейные дела, желая предоставить тому выбор. Но случился непредвиденный форс-мажор.
Чем дольше я слушала, тем сильнее чувствовала себя участницей программы «Розыгрыш». Такого не бывает. Такого просто не может быть!
– Вы издеваетесь, да? – хмуро спросила я.
– Что? – Раймонд Поликарпович чуть не выронил чашку и трясущимися руками поправил очки.
– Вся эта история ваша настолько нелепа! Почему я, а? Почему именно я? А как же Контэсса? И, неужели, у Рэкса не было детей, которые имеют прямое право на наследство? Так много нестыковок… Эта история достойна Бразильского сериала, но никак не меня, – я встала. – Никакая я ни графиня. Я просто обычная девочка, которую в детстве бросила мать.