Моя (не)любимая бывшая

Рымарь Диана

— Какого хрена он у тебя делал? — тут же оборачиваюсь к Снежане. — Нечего ему было у тебя делать! Что он там забыл?

— Ты дальше смотри, — просит она.

Снова переключаю внимание на видео.

На экране творятся чудные дела…

Снежана стоит в нескольких шагах от Вагана, по виду жутко боится, но держится, спрашивает его с чувством:

— Зачем ты это сделал со мной? Зачем заманил в свой клуб, заставил меня сделать это. Зачем записал? Показал перед всеми!

От ее слов

у меня по коже мурашки. Я столбенею, на автомате фиксируя каждый звук.

— Не очевидно разве? — усмехается Ваган. — Нравишься ты мне.

Неужели это и вправду сказал мой брат? Он охренел?!

Я не верю собственным глазам, в то же время продолжаю смотреть, слушать.

Такое ощущение, что от следующих фраз Вагана у меня пойдет кровь из ушей.

— Барсег не пара тебе, я лучше подхожу, — вещает он. — И я не привык отдавать то, чем сам хочу обладать. В любви как на войне, детка…

В любви, еб вашу мать.

— В любви? — Снежана морщится. — О какой любви ты говоришь? Ты схватил меня за шею и давил, пока я не оказалась на коленях. Ты душил меня своим мерзким хозяйством…

У меня в висках долбит кровь, да так сильно, что поначалу даже не понимаю, о чем она говорит. Лишь позже доходит, что это Снежана о злосчастном минете.

— Так уж и мерзким? — Ваган снова усмехается.

Он выглядит очень собой довольным.

А у меня перед глазами начинают появляться красные мушки, настолько бесит все, что я слышу и вижу.

— Ты мне очень понравилась, — признается Ваган, чуть помолчав. — Именно поэтому я решил отбить тебя у Барсега. Да, способ выбрал нестандартный, но какой действенный… Если для тебя это важно, мне было очень хорошо с тобой в клубе!

В клубе, едрить его за ногу? Он еще и в клуб ее водил?

— Признай, что ты заставил меня это сделать! — возмущенно говорит Снежана на видео. — Признай, что ты обманом заманил меня туда, и твои подельники держали мою сестру, пока ты издевался надо мной в своем кабинете!

— Ты что хочешь услышать? — Ваган смотрит на нее свысока. — Извинения, что ли? Их не будет, я ни о чем не жалею…

— Просто признай! — Снежана выглядит в кадре так, будто вот-вот расплачется.

А Вагану ее реакция в кайф.

— Окей, признаю, раз ты так хочешь, — говорит он со смешком. — А награда за признание будет?

— Будет, — кивает она. — Награда будет какая нужно. Подожди немного…

Снежана убегает из комнаты, затем возвращается с синим пластиковым ведром, выливает содержимое на Вагана. Видео обрывается на том, как на голову брата шлепается половая тряпка, которая, очевидно, лежала в ведре.

Хотя какой он мне после всего этого брат?

Сказать, что я в ахуе, ничего не сказать…

Я швыряю телефон Снежаны на кровать.

Трясущейся

рукой достаю из заднего кармана свой мобильный, набираю номер Вагана.

Кажется, стоит тому взять трубку, как я заору так, что в доме поднимется крыша.

Красные мушки перед глазами так и скачут. Это звучит почти невероятно, но кажется, я слышу скрип собственных зубов. И фразу: «Абонент вне зоны действия сети».

Телефон Вагана вырублен.

Я пытаюсь дозвониться снова и снова, но результат один — нулевой.

До Вагана сейчас добраться не могу.

Но Снежана-то вот она, рядом.

Видимо, что-то в моем виде ее пугает, потому что она вся сжимается в комок, смотрит на меня огромными глазищами.

— Снежана, — рявкаю зло. — Почему я вижу это видео только сейчас? Ты можешь объяснить мне русским языком, какого хрена ты не показала мне его раньше?

— В смысле?! — она подскакивает с места, машет руками. — Я отправила тебе это видео в тот же день, когда ты заявился ко мне тем утром. И ты его просмотрел!

Я тоже вскакиваю с кровати, шиплю на нее:

— Я не видел его! Оно похоже, что я видел его, Снежана?

— Но видео значилось просмотренным! — стоит она на своем. — Ты даже ответил мне на это сообщение.

— Что же я ответил? — нервно дышу.

— Что я его сфальсифицировала, наложила звук на картинку. Но я ничего не фальсифицировала.

— Я, по-твоему, дебил тебе такое отвечать? — продолжаю на нее кричать. — Любой дуре будет понятно, что это не я писал! Ни про какую фальсификацию…

— Кто писал, если не ты? — она упирает руки в боки.

А я воскрешаю в памяти тот злосчастный день.

— У меня случился отек Квинке, — говорю, вспоминая. — Меня вырубило на много часов, я в тот день в больницу попал. Телефон был у Вагана, он мог…

Когда произношу последнее, отчетливо понимаю — так оно все и было. У Вагана были все поводы удалить видео.

Снежана смотрит на меня с обалдевшим видом. Видно, тоже понимает, что так и было, больше вопросов не задает.

Зато у меня к ней тысяча вопросов.

— Сядь, — требую с нажимом. — Хоть сейчас расскажи мне все как было! От начала и до конца. Все без утайки.

— Тебе не понравится, — качает она головой.

Кристально ясно это понимаю.

Даже от маленькой доли информации, что она выдала, у меня голова кругом и хочется убивать. Тем не менее я должен знать все.

— Сядь, расскажи. По-человечески прошу, я заслуживаю знать.

Некоторое время мы со Снежаной буравим друг друга взглядами.

Потом она кивает, шумно тянет носом. Садится на кровать. Ей неприятно, вижу. Но это не идет ни в какое сравнение с тем, что чувствую сейчас я.