Моя прекрасная убийца [Сборник]
Шрифт:
У ворот стояли полицейская машина с Петерваген, 13, и респектабельный черный «мерседес». За ним я и припарковал свой западногерманский «серый, скромный, надежный и выносливый автомобиль», если верить рекламе.
Я подошел к воротам, открыл калитку и шагнул в подворотню, где вовсю гуляли сквозняки. Слева от «стекляшки» появился сморщенный и хилый мужичок-с-ного-ток. Комбинезон, надетый на него, был на несколько размеров больше, чем следовало. Фуражка с серебряной кокардой держалась на ушах.
— Что вам угодно? — напустив на себя
— Криминальная полиция, — сказал я.
Я давно поражаюсь эффекту, который производят эти волшебные слова, — «Сезам, откройся» нашего времени. От них смолкают разговоры и вытягиваются лица. У гордецов сразу пропадает все высокомерие, и здоровенные лбы становятся тихими и послушными, как ягнята.
С коротышки тоже сразу слетела спесь. Он превратился в добропорядочного и законопослушного гражданина, заговорщически прошептавшего:
— О, да! Конечно! Вас уже ждут! И шеф наверху!
— Какой еще шеф? — поинтересовался я.
— Господин Штракмайер, владелец «Вайнгеймера», — пояснил коротышка.
— Черт возьми! — удивился я. — В такую рань? Ну ладно, там поглядим. Как пройти к нему?
— Вначале сюда, по коридору, — засуетился гномик, — потом направо, затем на лифте подниметесь на шестой этаж. Извините, лифт вам придется вызвать самому. Еще никого нет, и я не могу покинуть пост. Или мне позвонить, чтобы кто-нибудь сверху?..
— Нет, спасибо, — сказал я. — Я ведь и сам способен нажать на кнопку, а?
— Ну, конечно, — робко прошептал он, явно испугавшись, что обидел меня. — Дело-то простое, в сущности.
— Спасибо за доверие, — сказал я, и двинулся по коридору в указанном направлении, нашел лифт, нажал на кнопку вызова и стал ждать, так как кабина действительно была наверху.
Пахло так, как пахнет во всех магазинах. Ничего удивительного, впрочем. На стене висела доска со всякого рода объявлениями. Я прочитал, что группа настольного тенниса занимается по пятницам, врач принимает по вторникам и четвергам, на личные покупки стоимостью свыше 300 марок в магазине нужно специальное разрешение от руководителя отдела кадров, а курсы по оказанию первой помощи организованы…
Тут остановился лифт. Я вошел в кабину и нажал на кнопку с цифрой шесть. Лифт рванул вверх с такой скоростью, что мне показалось, будто мой желудок так и остался на первом этаже, когда остальное тело достигло третьего. Впрочем, к шестому этажу «Игрушки, мебель, стекло и фарфор» ему удалось нас догнать, и мы вышли все вместе.
Похоже, коротышка-сторож предупредил о моем появлении по телефону, так как, выйдя из лифта, я обнаружил трех господ, видом своим напоминавших членов комиссии по организации гражданской панихиды. Не хватало только цилиндров.
Первым ко мне подошел лысый малый со щегольскими усами и в пенсне, в хорошо сшитом костюме скромного серого цвета. По огромному, как слива, бриллианту на указательном пальце правой руки я определил, что это сам Штракмайер.
— Штракмайер, —
— Вы, конечно, уже в курсе, господин комиссар, — продолжал он.
— Клипп, — сказал я. — Не стоит поминать звание, право. Не так уж оно ласкает слух.
— Благодарю вас. Это очень любезно с вашей стороны, господин…, господин…
— Клипп, — помог я. — Попробуйте запомнить по ассоциации. Напоминает видеоклип. Или клипсы.
Штракмайер улыбнулся, обнажив элегантный золотой зуб слева сверху, который так и заиграл в неоновом свете, и представил своих спутников, скромно державшихся на втором плане.
Один из них, помоложе, с глуповато-самодовольным выражением лица, был сыном Штракмайера. Второму, рыжему, было за тридцать. Он оказался руководителем отдела кадров и носил восхитительную фамилию — Тю-тер. Доктор Тютер. В отличие от начальника, эти двое выглядели довольно заспанными. А сын к тому же несколько раз порезал подбородок при бритье.
— Каким образом вы все оказались здесь? — спросил я.
— Следуя моим указаниям, сторож сразу же известил меня о происшедшем. Первый звонок — в полицию, второй — мне. Так у нас заведено по инструкции, — объяснил Штракмайер-старший.
Он посмотрел на часы и продолжал:
— Это было сорок пять минут назад, сразу после того, как был обнаружен труп. Я живу недалеко отсюда. А господина Тютера, который также живет недалеко, я прихватил с собой по пути.
— Вот оно как, — покивал я. Мне было слегка досадно, что я оказался здесь позже этих троих. Впрочем, полицейские с Петерваген наверняка позаботились, чтобы на месте происшествия не появлялся никто из посторонних.
— Ну что же, поглядим, — сказал я.
— Пожалуйста, — сказал Штракмайер и отступил, пропуская меня вперед. Здесь, на служебном этаже, пахло не магазином, а едой: холодным мясом, картошкой, капустой. Эта часть шестого этажа служила столовой. Члены комиссии по организации торжеств, сопровождая меня, молча прошествовали по коридору и свернули налево. Там у двери стоял полицейский. Он козырнул мне, когда я, проходя мимо, показал ему свой служебный значок.
Я попросил моих спутников подождать и вместе с полицейским вошел в комнату. На двери висела табличка: «Отдел Е (Ладике, Борнеман, Курц)».
Помещение оказалось канцелярией: полки, уставленные папками, два письменных стола, две пишущие машинки и две двери — налево и направо. У левой сидел еще один полицейский. Он вскочил и лихо козырнул. Дверь справа была открыта. Из комнаты за ней две женщины в серых халатах с испугом смотрели на меня. Оба полицейских одновременно указали на левую дверь. Я вошел туда. В жутковатом свете неоновых ламп между стулом и письменным столом на спине лежал мертвый мужчина. На ковре расплывалось большое пятно крови. Неподалеку тускло поблескивали ножницы.