Моя ревность тебя погубит
Шрифт:
— Таблеточки принимаем?
— Да, как вы говорили, по инструкции. Но я могла выпить таблетку не по графику.
— Думаю, так и было, потому что у нас уже около пяти неделек.
Мозгами я понимал, что всё так и будет, но услышанное всё равно приводит меня в шоковое состояние. Никогда не мог подумать, что смогу быть настолько сентиментальным. Человек, который срывает глотку на работе от криков на сотрудников. Человек, который до появления Полины в моей жизни был безразличным ко всему.
Полина трясётся, пытаясь подавить слёзы,
— Живот часто болел за это время?
Полина отрицательно качает головой.
— Это в первый раз.
— Сейчас болит?
— Нет. Уже нет.
— Хорошо, матка увеличивается в размерах, в организме происходят физиологические изменения, поэтому такая боль это абсолютно нормально, но только если она не перманентна. Если будет повторяться, просто примите лежачее положение, она рассосётся сама собой, в обезболивающих нужды нет. А сейчас мы измерим твой таз, обхват живота и всё остальное.
Моя челюсть буквально ходит ходуном, но я сдерживаю свой нервный тик и просто молча жду и слушаю все рекомендации врача. Конечно, я буду с ней на связи по каждой мелочи и отблагодарю её годовой зарплатой верховного судьи. Чёрной зарплатой.
Застывшие слёзы на её озадаченном, но счастливом лице меня приводят в чувства. Моя девочка беременна, это не будет давать мне покоя ещё примерно всё время до родов. Только дверь кабинета гинеколога закрывается, как Полина снова даёт волю эмоциям и прижимается к моей груди.
— Стас, я не верю, — плачет она. — Не верю, что я беременна. Это словно в каком-то сне.
— Это не сон, принцесса. Это наш ребёнок, — твёрдо говорю я. — У нас будет ещё один ребёнок.
— Да, ещё один малыш, — её слёзы сменяются смехом. — Дамиан будет старшим братом. Не терпится ему это рассказать.
— Не думаю, что сейчас он поймёт это в полной мере. Но если не терпится, нужно сделать.
Всю дорогу к тестю и сыну я сосредоточено веду машину, слушая, как Полина перебирает имена для девочек и мальчиков.
Мои пальцы крепко сжимают руль, её довольный ангельский голос такой рай для моих ушей, что мне уже самому кажется, будто я на небесах. Потому что нельзя на земле быть настолько счастливым.
Нельзя, но она делает меня таким.
Каждое утро, просыпаясь рядом со мной и пробуждаясь от моих поцелуев. Каждый вечер, засыпая на моей груди и в моих объятиях. Каждый день, позволяя мне быть её мужем, единственным мужчиной в её жизни.
Каждое мгновение своей жизни я положу на то, что всегда буду непробиваемой стеной для неё, для наших детей и для её отца, который имеет особую ценность для неё.
— Ты бы хотел больше мальчика?
— Мне всё равно, кто это будет, малыш.
— Да, мне тоже, — соглашается она, меланхолично улыбаясь. — Но мне почему-то кажется, что будет девочка.
— Девочка, — проговариваю я, ясно понимая, что, если во мне и живут некие остатки разума и адекватности, то в итоге я потеряю и их.
Следить
***
Чёрт, как я ошибался, каким идиот был, думая, что у нас будет много детей. Это первая и последняя беременность Полины, которую я смогу вынести. Даже если мне придётся сделать себе вазэктомию.
— Любимый, я могу идти сама, — убеждает меня Полина, пока я веду её вниз по лестнице. — Я же уже говорила, со мной всё в порядке. У тебя паранойя.
— У меня нет паранойи, принцесса.
Явно есть, ведь я не даю ей ходить на маленьком каблуке. Не даю ей даже самостоятельно спускаться по лестнице. Запрещаю закрывать дверь в ванную. Но мне не стоит признаваться ей в собственном безумии.
— Ты знаешь, что меня волнует. Твой животик может перевешивать твоё маленькое тельце.
— Забавно наблюдать за тем, как ты действительно чего-то боишься. Особенно, если твой страх — это то, что мой живот перевесит меня, — она смеётся, когда мы преодолеваем последнюю ступеньку, и я веду её к обеденному столу.
Возможно, в каком-то смысле это действительно забавно. Как и то, что ночью я просыпаюсь каждые полчаса, чтобы проверить, не сползает ли она с кровати на пол. После подобных недельных проверок я поставил на кровать специальные бортики для безопасности детей.
Дамиан всё чаще спит с нами в одной кровати. Когда он станет немного старше, он уже будет спать в своей детской, но сейчас Полина особенно нужно находиться рядом с ним.
— Завтра мы уже узнаем, кто здесь, — присев, она кладёт ладони себе на живот. Я падаю на колени и целую её животик.
Полина с нежностью смотрит на меня сверху вниз. Я не могу поверить, что судьба была настолько благосклонна ко мне, что послала мне этого ангела, перевернувшего весь мой мир с ног на голову.
— Папа думает, что это мальчик. И теперь мне почему-то тоже так кажется.
— Ты расстроена?
— Господи, нет! Я люблю этого малыша, девочка он или мальчик.
Я знаю, что она любит его.
Точно так же, как Дамиана. Моя девочка просто сплошной шар, заполненный любовью и заботой о детях. Но в силу своих собственных травм она очень хочет дочку. Очень хочет подарить ей ту любовь, которой была лишена из-за своей суки матери.
— И он любит тебя. Точно так же, как его старший брат. И так же, как его папа.
Она принимает дорожку из моих поцелуев, которая поднимает вверх по её животику и заканчивается прямо на её пухлых сладких губах.
— Дамиан скоро проснётся, — шепчет она.
— Тогда тебе нужно покушать, и мы будем собираться на прогулку.
47. Ужасы прошлого
Никогда не думала, что беременность может сделать меня настолько эмоциональной. Я так много плачу, что это могло бы раздражать.