Моя сводная Тыковка

Коротаева Ольга

– Но…

– Таня, чёрт побери! – не выдерживает он. – Разорвать я могу и это!

И действительно так поступает. Я лишь охаю, когда остаюсь перед мужчиной обнажённой. Прикрываюсь руками, но Марат отводит их и окидывает меня долгим томным взглядом, а потом заявляет со всей серьёзностью:

– Клянусь, я был слепцом, если сразу не разглядел такой красоты!

Счастливо всхлипываю – всё, что сейчас способна ответить на самый прекрасный комплимент в мире. А мужчина привлекает меня к себе, и мы снова целуемся. Марат стягивает футболку,

и это самый прекрасный миг, который я желаю растянуть как можно дольше, ведь ожидание наслаждения не менее прекрасно, чем само удовольствие. Поэтому останавливаю Ахматгариева, положив руки на его грудь.

Мужчина наклоняется к моему уху и шепчет:

– Не знаю, чего ты добиваешься, Тыковка, но клянусь, у меня скоро сорвёт все предохранители.

И набрасывается на меня, как дикий голодный зверь. Я открываюсь этому человеку, отдавая себя без остатка, ничего не утаивая и забирая в обмен всё, о чём мечтала тайком, любуясь Маратом. Я проигрываю самой себе в борьбе за свободу сердца, хотя с самой первой встречи с Маратом прекрасно понимала, что шансов победить у меня не было.

Он моя любовь. Моя судьба. И пусть это наваждение, и вскоре Ахматгариев снова исчезнет из моей жизни, с головой нырнув в спортивную жизнь, я буду ждать следующего года, чтобы ещё раз посмотреть на свою первую любовь. Сказать «Привет» и улыбнуться без слёз. Ведь я его очень…

– Люблю, – произносим одновременно и, глядя друг другу в глаза, смеёмся такому единодушию.

Я принадлежу Марату, а он мой в этот миг, и это самый счастливый день в моей жизни.

– Всё. Одевайся! – вдруг меняет тон Ахматгариев.

У меня брови ползут на лоб от изумления.

– Жить надоело?

Марат смеётся, но потихоньку выталкивает меня с кровати.

– Ты обещала примерить подарок.

– Вот ты о чём! – веселюсь я и, закутываясь в покрывало, качаю головой. – Я уже решила, что ты получил, что хотел, и решил меня выставить.

– Не-е-е! – он хватается за край покрывала и пытается его с меня стянуть. – Получил я далеко не всё, что хотел, моя Тыковка! Но если наброшусь на тебя без какого-либо перерыва, ты устанешь и сойдёшь с дистанции. Одышка замучает, в обморок упадёшь, и придётся снова обращаться к врачам.

– Ой-ой, – я выскользнула из его рук и покачала головой. – Было всего раз, а ты будешь припоминать мне это до самой смерти?

– Именно так, – щурится он, и у меня ёкает в груди.

Неужели, он намекает на «долго и счастливо»? Испытываю невероятный прилив сил и желания.

– Скоро вернусь, – жарко шепчу мужчине и подмигиваю. – Никуда не уходи!

Сбегаю по лестнице, едва не запутываюсь в покрывале, но в последний момент хватаюсь за перила и удерживаюсь.

– Ох, это было близко, – запоздало пугаюсь, а потом смотрю на коробку. – Вот оно!

Бельё изумительное! Крупная кружевная сеточка очень эластичная, и у меня не возникает сомнений, что я влезу. Надев, с боязнью поворачиваюсь к зеркалу, опасаясь увидеть

колбасу в обвязке, но замираю, потрясённая собственным отражением.

Комбидресс очень откровенный! Он оставляет взору всё самое интимное, а бочка и животик прикрывает и даже немножко подтягивает. Дерзко и красиво. Впервые понимаю, что у меня привлекательное тело. Да, оно не соответствует стандартам, но по-своему гармонично и выглядит женственно.

– Ты божественна, – слышу хриплый голос Марата и поворачиваюсь к лестнице.

Мужчина смотрит на меня так, что сердце пропускает сразу несколько ударов.

– Перерыв закончен, – выпаливает обнажённый Ахматгариев и, стремительно приближаясь ко мне, сжимает в объятиях. – Второй раунд, Тыковка!

Внезапно дверь распахивается, и на пороге мы видим маму и Дамира с чемоданом. Улыбки родителей гаснут, глаза расширяются. Но хуже того, что они не одни. При виде высокого мускулистого мужчины Марат крупно вздрагивает:

– Тренер?

Глава 32. Всё не так!

Глава 32. Всё не так!

Я бы лучше ещё десять марафонов пробежала, честно! Даже если бы умерла после этого, это не так ужасно, как оказаться перед мамой, её мужем и совершенно незнакомым человеком в красной сеточке с кружевами на все свои обнажённые сто килограмм!

И пусть Марат быстро закрыл меня своим телом, я осознаю, что уже поздно. Неожиданные гости прекрасно всё успели рассмотреть. Жаль, что я, как Ахматгариев, не догадалась надеть штаны без дырок…

Позор-то какой!

– Таня, – лепечет мама, которая превратилась в соляной столб, но теперь начинает оттаивать. – Что ты делаешь?

«Будто не понятно, что!» – кусаю губы и в панике цепляюсь за мужчину.

Дамир срывается с места, на ходу сбрасывая пальто, и закрывает меня им, а после смотрит на Марата так, что удивляюсь, как тот не задымился.

– С тобой позже поговорим. Сначала обсуди дела с тренером. – И добавляет почти рыча: – На улице!

Тренера в дверях уже нет, и я не знаю, когда он ушёл. Ахматгариев кивает и смотрит на меня. С трудом разжимаю пальцы, отмечая, что на торсе мужчины остаются следы от ногтей, но Марат даже не кривится. Стоит с каменным выражением лица, когда мама подхватывает с дивана покрывало и укутывает меня, а потом выходит из дома.

Мама и её муж ведут меня к лестнице, и я бормочу в жутком смятении:

– Простите, мы не ожидали, что вы так рано вернётесь.

– Мы это и так поняли, – невесело фыркает мама и открывает дверь в мою комнату, до того, как я успеваю её остановить. И замирает, хлопая ресницами: – Что… Что это такое?!

Зажмуриваюсь, не желая смотреть на сломанную кровать.

– Это не то, что вы подумали…

Неожиданно мне прилетает подзатыльник.

– Да как ты могла?!

– Света, это моя вина, – вступается Дамир и оттесняет мою маму к выходу. – Я плохо воспитал сына. Но он у меня получит!