Моя Святая Земля

Далин Макс Андреевич

– Прикажите ехать вперёд, - как можно бодрее сказала она заглянувшему в носилки камергеру.
– Все устали. Удобнее будет отдохнуть в деревне.

– Огоньки впереди, ваше прекрасное высочество, - отозвался Витруф.
– Никак и впрямь посёлок... Мудро изволили решить, драгоценная принцесса.

Закрыл заслонку и поскакал вперёд. Доротея, оторвавшись от молитвенника, грустно сказала:

– Витруф напустили холоду, не подумали, а нам тут ночевать.

– А мне, миленькая принцесса, - сказала Нона, - отчего-то сейчас показалось,

когда Витруф открывал оконце, будто кто-то плачет. Вдалеке. Кажется и кажется, я никак не пойму, что это делается.

– Однако, барышни, и мне ведь показалось, - сказала няня.
– Да не плачет, а вопит. Словно по мертвецу, Господи меня прости - далёко от нас. А в оконце я, словно бы, разобрала отчётливей.

Джинера насторожилась - и тоже услышала. И тут же оконце раскрыл барон Ланн.

– Простите меня, ваше прекрасное высочество, - сказал он, - но я должен сообщить, что мы подъезжаем к деревне, а там видны факельные огни и слышна суматоха. Бог знает, что там происходит. Вы, моя госпожа, велели остановить кортеж в деревне, но мне кажется, что это может быть опасным.

– И какая же опасность подстерегает нас в деревне на землях моего будущего мужа, дорогой барон?
– удивилась Джинера.

– Будущего, принцесса, будущего мужа...

– Опасаетесь разбойников?
– удивилась Джинера ещё больше.
– Настолько, что предоставите им грабить подданных моего жениха?

Ланн, имеющий кое-какой боевой опыт, опасался и предоставил бы, но удивления Рыжей Принцессы не могло выдержать ни одно человеческое существо мужского пола.

– Прикажете вашей охране выяснить, что там стряслось?
– спросил он, скрепя сердце.

– Зачем же?
– улыбнулась Джинера.
– Мы поедем дальше и остановимся в этой деревне на ночлег. И всё разъяснится само собой.

Она знала, что барон очень недоволен. Знала, что Витруф и стража опасаются за её жизнь и здоровье. Понимала, что рискует, чересчур рискует. Но либо Святая Земля станет её землёй, а жители Святой Земли - её подданными, либо она - навсегда чужеземная принцесса, вещь короля, посмешище двора, ничтожное создание.

А она - Рыжая Джинера, правнучка Горарда. И её прадед никогда не уронил королевской чести, бросив беззащитных и безоружных без помощи. И с ней - бойцы Златолесья, а не подлый сброд.

Заставила своих людей.

И кортеж принцессы въехал в деревню, освещённую рваным факельным светом, где вопили женщины, истошно орали грудные младенцы, мычала и блеяла перепуганная скотина, визжали лошади... Высунувшись в оконце носилок, Джинера увидела в этом зловещем свете людей, одетых лишь в нижние рубахи, заношенные и залатанные, босиком бегущих по промёрзшей, запорошенной снежной крупой земле.

– Сюда, отребье!
– зычно орал с седла, перекрикивая общий гвалт, молодой мужчина в мехах, в цветах Сердца Мира и Святой Розы.
– Сюда, если хотите жить, мразь! Гелинг, поджигай их клоповники!

Всадники в тех же цветах лупили бегущих мечами плашмя и хлыстами

для собак. Копыто коня врезалось в спину упавшей старухи. Кто-то из солдат втаскивал вопящую девчонку в седло, её рубаха задралась до рёбер, а босые ступни были ободраны в кровь...

Если бы не цвета короля Алвина, быть может, Джинера не повела бы себя настолько безрассудно. Но эмблемы её будущего дома на плаще у наглого бандита и его людей привели её в ярость. Принцесса вырвалась из рук Ноны, выскочила из носилок - почти такая же полуодетая, как деревенские жители, в шёлковом дорожном платьице без каркаса и туфельках на тонкой подошве - и встала перед мордой шарахнувшегося коня.

– Именем короля!
– закричала Джинера, насколько хватило силы голоса, и звонко залаял шпиц, выпрыгнувший за своей госпожой. Пришлось взять его под мышку и приказать молчать.

Вот тут-то солдаты, разгорячённые происходившим грабежом - или чем там?
– оценили, наконец, обстановку, осознав, что кортеж с теми же цветами, какие носили и они сами, никоим образом не относится к их отряду. А бандит в мехах, осадив лошадь, крикнул:

– С ума ты стряхнулась, девка?!

И Дильберд тут же рявкнул:

– Молчать, если жизнь дорога - пока не спросит принцесса-невеста!

Принцессу полукольцом окружили её телохранители, Дильберд принял и передал няне собачку, Ланн подвёл коня и придержал стремя, но Джинера не села в седло.

– Солдат, - сказала она, глядя на бандита снизу вверх, - я приказываю тебе спешиться именем короля. И объясни, что здесь происходит и кто за это в ответе.

Бандит спрыгнул с коня. Он казался растерянным. Вокруг стало тише - его банда, оставив в покое поселян, собралась вокруг своего вожака. Вояки тоже выглядели ошарашенно.

Поселяне сбились в толпу чуть поодаль, только старуха так и осталась лежать, скуля и царапая ногтями наст. Младенцы уже не орали, а хрипели.

– Я жду объяснений, - напомнила Джинера.

Витруф накинул плащ ей на плечи. Бароны обнажили мечи.

– Принцесса...
– пробормотал бандит.
– О, срань Господня... Простите, принцесса. Но ведь я выполняю приказ короля. Королевское правосудие.

– Так это государь и мой жених приказал вам издеваться над девицами и калечить старух?
– удивилась Джинера так, что на лбу бандита выступил пот.
– Ваше мнение о государе потрясло и огорчило меня.

– Но ведь...
– бандит стащил перчатку и вытер лоб.
– Принцесса, видите ли, эти люди, они вне закона. Жители деревни не заплатили в казну подушный налог... так что по закону они теряют свободу и сами становятся собственностью казны. А их хибарки приказано предать огню.

– Вот как...
– задумалась Джинера.
– А земля?

– Земля принадлежит здешнему барону. За землю поселяне платят ему, но он расплатился с казной...
– бандит, которого вернее было называть офицером короля, замялся.
– Тоже ворчал, конечно... никому не угодишь...