Моя желанная студентка
Шрифт:
— Ну и зачем ты устроил этот цирк? Я ведь говорила не лезть ко мне.
— Допустим, я просто хотел помочь.
— В таком случае спасибо. Третий подъезд, — подсказываю ему, однако он, не доезжая, глушит мотор.
Я сжимаю в руках дверную ручку, но не успеваю открыть. Краснов тянет меня за рукав.
— Эй, ты чего?!
— Ника, давай поговорим. — Его лицо оказывается в опасной близости, но взгляд чем-то пугает меня. Все тем же блеском, вероятно. Да и зрачки сильно расширены, словно… Нет, не может быть. Это лишь домыслы.
— Мне
— Кроме одной маленькой тайны.
Я игнорирую его слова, прекрасно понимая, на какую больную мозоль он сейчас будет давить, и снова пытаюсь открыть дверь, но та не поддается.
— Краснов, это уже не смешно! Открывай!
— Я тебя отпущу, как только поговоришь со мной.
Тревога, о которой я успела забыть, возвращается. Спорить бессмысленно. Кто знает, что у него на уме? И почему меня так беспокоят его глаза?
— Хорошо, говори.
— Брось этого старпера и встречайся со мной.
Мне становится смешно и в то же время грустно. Я думала, Стас приедет в первых числах декабря. По крайней мере, надеялась, но скоро уже середина месяца, а его все нет.
— Юра. — Я специально делаю паузу. — Мой любимый человек не старпер, а мужчина средних лет. И мне совершенно не важен его возраст. Любовь не имеет возрастных ограничений.
— Любовь? Ты шутишь?
— Я похожа на клоуна?
— Ник, не гони, а. Ты ведь замутила с ним ради денег. Андрей мне говорил, что он во Францию укатил еще в октябре. Неужели думаешь, что вернется? Да он этих француженок на хую вертит каждый вечер, пока ты тут любви ждешь.
— Возможно, ты прав. — В горле становится сухо. Мне настолько неприятно это слышать, что уставший за день организм дает сбой. Я начинаю нервничать.
— Конечно, прав! — улыбается он довольно.
— Только это не значит, что я брошусь в твои объятия.
Он меняется в лице и наклоняется ко мне. Казалось бы, никаких перемен нет, но глаза выдают его.
— Юра, ты не в адеквате. Открой чертову дверь! Ты ведь сделал доброе дело…
— А чо ты такая напряженная? — возмущается парень и кладет ладонь на мою ногу.
— Я предупредила заранее.
— Ника, давай встречаться. Тебе понравится. В отличие от твоего потерянного во Франции старпера, я умею доставлять удовольствие девушкам.
Теперь я понимаю, что это вовсе не звоночек, а уже набат. И чем чаще Краснов тянет ко мне руки, тем звонче колокола стучат в моей голове.
Я оглядываюсь в поиске кнопок — как-то же он дверь закрыл. И не найдя ничего, понимаю, что скорее всего они находятся на подлокотнике водительского кресла. То есть на другой стороне. Мне не достать.
— Хорошо. Допустим, я соглашусь, что дальше?
Она широко улыбается.
— А ты все-таки сука, Валевская. Как и все остальные. Вот так и знал.
— Можно без оскорблений?
— Конечно, солнышко.
Он вновь улыбается, только еще безумнее. Зачем-то ломает свои пальцы, хрустит ими…
Меня начинает трясти. В машине нет запаха алкоголя, да и я не первый раз его вижу, чтобы понять, что он ведет себя странно. Неужели под кайфом? Вдруг я нарвалась на наркомана? Боже! От страха руки начинает сводить судорога. Надо придумать что-нибудь.
Я цепляю улыбку на лицо.
— Вот видишь, ты можешь быть нежным.
— Любишь понежнее? — Он вновь касается меня, а спустя мгновение впивается в мои губы. Надо что-то делать, но что?
— Постой, — отталкиваю парня, но мягко. А заметив недовольство, спешу успокоить. — Я не очень люблю в машине.
— Ты еще не пробовала?
— Не стоит недооценивать меня, — улыбаюсь еще шире и касаюсь его руки, глажу, успокаиваю, убеждаю, что не убегу, хотя все мое нутро трясется. — Давай поднимемся ко мне.
— Хочешь развлечься на постели своего любимого?
— Ну ты же сказал, что блядскую сущность из баб не выбьешь.
Он смеется и снова впивается в мой рот. С очередным оцепенением я справляюсь лучше. Сама кладу руку на его лицо и снова прошу:
— Ну что, поднимемся?
Щелчок дверного замка становится мне знаком. Бинго!
Я подмигиваю ему и как только открываю дверь, пускаюсь в бег, надеясь, что успею убежать. Ведь не может быть иначе. Этот день, так странно начавшийся, не может закончится тем, что меня изнасилуют или убьют. Или все вместе. Да даже работая в стриптиз клубе я такого страха не испытывала. Впрочем, один раз было. Со Стасом…
— Стас…
Мне кажется, будто я вижу его лицо. Мельком. Словно во сне. Будто на грани больного воображения, которое хотело бы, чтобы я поверила в спасение. Но Юра сбивает с ног. Я сразу понимаю, что разодрала ладони. Но к порции мата и его рукам, лапающим меня везде, оказываюсь не готова.
Все заканчивается так же быстро, как и началось. В какой-то момент тяжесть исчезает, а до меня доносятся мужские крики, удары и вой. Человеческий и одновременно животный.
Поднимаю голову и вижу мужчину в пальто, который бьет Краснова по уже окровавленному лицу. Так яростно, что я пугаюсь за своего спасителя. Кое-как поднимаюсь и подхожу к ним.
— Остановитесь. Вы убьете его!
Хватаю незнакомца за руку и сама не успеваю понять, как оказываюсь сидящей на мокром от снега асфальте. Ладони саднят сильнее. Я осматриваю их и поднимаю голову, внезапно узнавая в мужчине Стаса.
Мне не показалось? Он действительно тут?
— Блять, — Он сплевывает кровь и смотрит на меня, тут же смягчяясь и даже улыбаясь. — Ника, звони в скорую.
— Стас…
— Давай, маленькая. У меня руки мокрые.
— Ты его сильно побил? Стас, нас ведь не посадят.