Моя жизнь
Шрифт:
Каждой из этих операций руководили опытные и энергичные мастера — коммунисты Завьялов, Филатов и мой старший сын Александр.
И все же ни я, ни директор завода в те дни не знали покоя. Круглыми сутками, за исключением нескольких часов сна, мы находились в цехах, следили за тем, как идет изготовление деталей и сборка. Если где-нибудь не ладилось, я сам становился к станку, показывал, как обрабатывать ту или иную деталь. Рабочие трудились с огромным воодушевлением, многие, заменяя ушедших на фронт, перешли на два, три станка.
В эти дни, в дни грозной опасности для нашей страны, труженики тыла совершали поистине героический
Почти сплошь и рядом я видел своих сверстников, убеленных сединами стариков-пенсионеров, сосредоточенно стоящих за станками, и рядом молоденьких и хрупких девушек-подростков с ясными глазами и сурово сжатыми губами.
Чувствовалось, что девушкам трудно, что они работают из последних сил, но попробуй, скажи об этом, — рассердятся, даже могут сгоряча обругать. Они, как и старики, пришли в цехи добровольно и гордились этим. Их маленькие, еще не успевшие огрубеть руки приносили большую пользу. Сложные станки и машины, которыми были оснащены цехи, слушались их беспрекословно.
Глядя на этих девушек, я вспоминал, как в отрочестве работал на «шарманке», понукаемый мастерами, унижаемый всяким, кому не лень. Разве можно сравнить того полуграмотного, забитого мальчишку, умеющего лишь нажимать рычаг примитивного механизма и думавшего лишь о том, как бы скорее кончился рабочий день, с этими девушками, овладевшими сложными и точнейшими машинами? Девушки выполняли эту работу не ради куска хлеба, а ради великого патриотического долга, ради спасения своей Отчизны.
Как неизмеримо изменилось все. Вместо грязных, закопченных цехов с примитивными станками, приводимыми в движение трансмиссиями от парового маховика, — высокие, светлые, просторные корпуса с новейшими станками, с отдельными электрическими приводами и точнейшими инструментами. А как изменились рабочие! С каким сознанием, с какой любовью относятся они к своему труду, как гордятся они своей работой, как бережно относятся к механизмам, стараясь заставить их работать с максимальной нагрузкой.
Изменились и отношения между людьми. Теперь люди работают дружно: если у одного не ладится, другой приходит и помогает, учит, подтягивает. Я видел великие перемены в технике, в работе, в сознании и характере людей и гордился, что все эти перемены были осуществлены партией большевиков, членом которой я готовился стать в эти грозные дни.
За истекший год я основательно изучил Краткий курс истории Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков).
Мне кажется, что ни одной книги я не читал с таким огромным интересом. Многие страницы я перечитывал по нескольку раз. По-новому раскрывались общественные события, войны и революции. Все это я переживал как бы вторично, но видел эти события по-новому, научился понимать и оценивать их с большевистских позиций. Во весь рост вставали два титана, два вождя и организатора большевистской партии — Ленин и Сталин. Какую гигантскую работу, приведшую нашу страну к социализму, проделали они!
Эту книгу я не раз перечитывал, когда выпадали свободные минуты. Она помогла мне постичь основы марксистско-ленинского учения, узнать законы общественного развития и политической борьбы.
Изучение истории партии еще больше укрепило во мне уверенность в победе нашего народа над гитлеровской Германией и в окончательной и неизбежной победе дела партии Ленина — Сталина, в победе коммунизма.
Изучение
И доблестный, беспримерный труд рабочих, и быстрый рост производства противотанковых ружей и другого вооружения у нас на заводе — все это результат неутомимой деятельности заводской партийной организации.
В эти грозные дни я был принят в члены родной большевистской партии.
Вместе со мной в партию вступили лучшие труженики мастерской, вступили в самые тяжелые для нашей Отчизны дни.
Враг смыкал кованые челюсти вокруг Москвы. Но люди не ведали страха. Они честно, мужественно и смело выполняли свой долг.
Оружейные заводы работали круглые сутки, с каждым днем увеличивая выпуск ПТР.
Их отправляли на фронт прямо из цехов на машинах и на самолетах.
Мы еще не знали, как наши противотанковые ружья покажут себя в бою. А вдруг в боевых условиях в ружьях обнаружатся дефекты, которых нельзя было заметить на полигонных испытаниях? Этот вопрос волновал нас, и я вместе с Н. А. Бугровым отправился на Можайское направление.
Ехали мы на машине. И чем ближе к Москве, тем труднее становилось пробираться: шоссе было буквально забито различным транспортом. Мы ехали по обочине дороги и проселками и всюду видели людей, вооруженных лопатами и кирками, — это население городов и деревень, все, от мала до велика, шли на рытье противотанковых рвов. Мы с трудом добрались к фронту. Оказалось, что наше ружье работает исправно и бронебойщики довольны им.
Чтоб успокоить нас, командир подразделения развернул «Красную звезду», и мы с волнением прочли следующее:
ПРОТИВОТАНКОВОЕ РУЖЬЕ — ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЕ СРЕДСТВО БОРЬБЫ С НЕМЕЦКИМИ ТАНКАМИ
МОЖАЙСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ, 10 ноября (от нашего специального корреспондента).
«Несколько дней тому назад ордена Красного Знамени дивизия получила новые противотанковые ружья. На второй день бойцы и командиры сумели убедиться в огромной эффективности этого оружия для борьбы с фашистскими танками.
Недалеко от села Брыкино, в 400 метрах от дороги, залег красноармеец из отряда Дереки с противотанковым ружьем. Вскоре показалось несколько фашистских танков. Красноармеец внимательно прицелился и выстрелил. Пуля попала в башню, пробила ее и, очевидно, ударила в снаряд. Раздался взрыв, и башню снесло, словно срезало. Остальные танки немедленно повернули назад.
Красноармейцы и командиры высказывают восхищение противотанковым ружьем. Чтоб овладеть им, потребовалось несколько часов. В танк можно стрелять со значительного расстояния.
С каждым днем в наши части начинает все больше и больше прибывать противотанковых ружей».
Дав воинам несколько практических советов, как лучше обращаться с противотанковым ружьем, и пожелав им успехов в боях, мы отправились на завод.
А там нас ждали письма с других участков фронта. Вот одно из них:
«Глубокоуважаемый и дорогой наш Василий Алексеевич.
Сегодня настал тот день, когда мы, бронебойщики, с гордостью можем написать Вам письмо.