Мозаика Парсифаля
Шрифт:
С противоположной стороны комнаты раздалось стаккато выстрелов. Живот обожгло пулей. Боль вызывала приступ холодной, целенаправленной ярости. Опыт и реакция не должны подвести. Чарли уже потерял одного недавно; этого потерять нельзя. Он просто не имеет на это права!
Чарли прыгнул по диагонали направо и сильным толчком направил носилки-каталку в тот угол, откуда прозвучало смертельное стаккато. Услыхав удар, Лоринг вскочил и, держа револьвер обеими руками, выстрелил в протянувшуюся из мрака руку. За дверью в коридоре кричали все громче.
Осталось
Глава 34
Капитан-лейтенант Томас Деккер вошел в кабинет Пятого стерильного в сопровождении двух сотрудников Службы безопасности Белого дома. Целеустремленность и легкое возбуждение были видны на его застывшем, немного худощавом лице. Широкоплечая фигура капитана в ладно сидевшем на нем темно-синем мундире свидетельствовала о регулярных физических упражнениях, выполняемых не из любви к спорту, а из чувства долга. Он был слишком напряжен, слишком скован в движениях. Но Хейвелок больше смотрел на лицо офицера, похожее на жесткую маску. Маска неизбежно расколется вдребезги, как только начнется то, что должно начаться. Несмотря на внешнюю силу, уверенность и целеустремленность, Деккер в глубине души был наверняка потрясен и всеми силами пытался скрыть свои чувства.
– Благодарю вас, джентльмены, за дверью в конце коридора направо вы найдете кухню. Повар приготовит для вас что-нибудь поесть, пиво, кофе – одним словом, сделает все, что вы пожелаете. Полагаю, мне пришлось прервать ваш ужин, и я не знаю, когда мы здесь освободимся. Если вам надо позвонить, не стесняйтесь, пользуйтесь телефоном.
– Спасибо, сэр, – ответил человек, стоящий слева от Деккера, кивнул головой своему напарнику, и они оба вышли из кабинета.
– Вы прервали и мой ужин, и я надеюсь…
– Заткнитесь, капитан, – прервал его Хейвелок.
Дверь затворилась, и Деккер в ярости сделал несколько шагов по направлению к письменному столу. Однако негодование было слишком наигранным, ярость чересчур подчеркнутой. За всем этим стоял страх.
– У меня на сегодняшний вечер назначена встреча с адмиралом Джеймсом, командующим Пятым военно-морским регионом.
– Адмирал предупрежден, что срочные служебные дела не позволят вам встретиться с ним.
– Это возмутительно! Я требую объяснений!
– Вместо объяснений вас следует расстрелять, – произнес Хейвелок, вставая. У Деккера отвалилась челюсть. – Я полагаю, вам известно за что.
– Вы… вы!.. – Глаза офицера округлились, он судорожно глотал, а лицо превратилось в белую маску. – Так это вы звонили мне и задавали вопросы! Вы заявили… что великий человек… не помнит! Это – ложь!
– Это – правда, – просто ответил Майкл. – Но вы не могли понять, что случилось, и от неизвестности лезли на стену. Поиски ответа на этот вопрос занимали все ваши мысли с того самого момента, как я позвонил. Вы знали, что натворили.
Лицо Деккера вновь окаменело; брови поднялись, глаза остекленели – точь-в-точь военный, не желающий сообщать врагу ничего,
– Я ничего не скажу вам, мистер Кросс. Ведь ваша фамилия Кросс, не так ли?
– Можете ко мне так обращаться, – ответил Майкл, кивнув. – Но рассказать вам придется, и вы непременно расскажете. В противном случае по президентскому указу вас упрячут в самую глухую камеру Ливенуорта, а ключ выбросят. Суд над вами представляет слишком большую угрозу безопасности страны.
– Нет!.. Вы не можете так поступить! Я не сделал ничего плохого! Я был прав… мы были правы!
– Объединенный комитет начальников штабов, лидеры палаты представителей и сената согласятся с решением президента, – как ни в чем не бывало продолжал Хейвелок. – Мы имеем дело как раз с таким случаем, когда требования национальной безопасности абсолютно оправданны.
Маска дала трещину, это уже был не страх, а отчаяние. Деккер прошептал:
– Что же, по их мнению, я совершил?
– В нарушение данной вами присяги офицера и постановлений правительства о секретности, которые вы также клялись выполнять, вы скопировали самые важные в истории нашей страны стратегические документы и вынесли копии из здания Пентагона.
– Но вы знаете, кому я их передал? Ответьте мне!
– Это не имеет никакого значения.
– Нет, имеет! В этом весь смысл!
– Вам никто не давал полномочий на передачу.
– Этот человек сам обладает всеми необходимыми полномочиями! – Деккер пытался удержать предательскую дрожь в голосе. – Я требую, чтобы вы немедленно связались по телефону с государственным секретарем Мэттиасом.
Хейвелок отошел от стола и, таким образом, от телефона. Это действие не прошло незамеченным со стороны офицера. Майкл решил, что настал момент немного отступить.
– Я ведь тоже выполняю приказы, капитан, – сказал он, подпустив в тон нотку неуверенности. – Приказы президента и ряда его ближайших советников. Есть прямое распоряжение ни в коем случае не обращаться к государственному секретарю. Его категорически запрещено информировать. Я не знаю причину, но приказ именно таков.
Деккер настороженно подался вперед. В глазах уже не было прежнего отчаяния; вместо него появился огонек фанатизма.
Он заговорил почти шепотом, но постепенно его голос окреп.
– Президент?.. Близкие советники?.. Господи, да неужели вы настолько слепы? Естественно, эти люди не желают его информировать, так как он прав, а они безнадежно ошибаются. Они трусливы, а он – нет! Неужели вы хотя бы на секунду можете допустить, что он не узнает о моем исчезновении? Неужели вы полагаете, что он побоится помериться силами с президентом и его так называемыми советниками? Вы говорили об Объединенном комитете начальников штабов, конгрессменах, сенаторах. Боже мой! И вы думаете, что он не способен собрать их в одном месте и показать, насколько беспомощно, неэффективно и аморально наше правительство? У нас не будет этого правительства! Его отзовут, уничтожат, выбросят прочь!