Мозаика (Шамтеран V, книга первая)

Бояндин Константин Юрьевич

Мейсте вздрогнул ещё раз, едва не свалился. Замер. Эль-Неренн прижимала ладони к его голове, ощущая, что рукам становится горячо.

Она не сразу осознала, что вокруг что-то изменилось. Сонливость наплывала на неё - усталость, переживания, но не только. Но удавалось не заснуть.

Вспышка. Яркая, зелёная вспышка.

– -

Эль-Неренн открыла глаза.

Огромная, бескрайняя цветочная поляна. Холмы вокруг, ясное небо. Роса на траве. Она наклонилась, в изумлении прикоснулась к листьям. Мокрые от росы.

Осмотрелась.

Та же одежда, в которой она вошла к Мейсте в комнату.

– Где я?
– спросила она. Голос прозвучал неожиданно громко. Во сне, надо полагать. Давно уже не было таких ярких, запоминающихся снов. Эль-Неренн засмеялась. Ароматы луга окутывали её, голова кружилась. Ветерок, приятно обдувающий щёку.

Эль-Неренн побежала. Бежать оказалось легко. Очень легко. Словно ветер поддерживал её. Колокольчики и ромашки, мать-и-мачеха, клевер... Все цветы, которые эль-Неренн когда-либо видела, были собраны здесь. Все цвели. Её не удивило такое сочетание - сон есть сон.

Она обежала валун - замшелый, влажный, тёмно-бурый - и чуть не споткнулась о Мейсте.

– Теаренти?
– он был удивлён.
– Вы... тоже здесь? Вы видите это? он указал вокруг.

Эль-Неренн кивнула.

– Тебе снится это место, Мейсте?

Он кивнул. Было видно, что он счастлив.

– Я никогда не мог... почти никогда... вот, смотрите, - он указал на валун. Ближе к вершине были нацарапаны четыре буквы "М".

– Что это?

– Это я. Я загадал... если смогу оставить надпись, то вернусь сюда ещё раз. Я вернулся, - он засмеялся. Эль-Неренн ощутила холодок, проползающий по коже.
– В пятый раз. Спасибо, теаренти.

– Ты оставлял здесь надписи?! Во сне?

– Попробуйте, - он указал рукой.
– Оставьте. Вот, - протянул обломок камня. Эль-Неренн послушалась, нацарапала букву "Т".

– Почему "Т"?
– поинтересовался Мейсте.

– Тайна, - подмигнула эль-Неренн.
– Расскажу как-нибудь. Здесь есть что-нибудь интересное, Мейсте?

– Много, - он кивнул, протянул руку.
– Я покажу. Побежали!

И они побежали.

– -

Эль-Неренн очнулась - рывком. Так и сидела, прижав ладони к голове Мейсте. Тот спал - спокойно, улыбаясь. Ему было хорошо. Ей самой тоже.

Эль-Неренн осторожно положила Мейсте на бок, поднялась. Немного затекла правая нога. Сколько они сидят так - час, два?

Нет, всего лишь десять минут. Эль-Неренн не поверила своим глазам, но часы продолжали утверждать - десять минут. Ну пятнадцать, не важно

Она ощущала, что энергия переполняет её. Как в ту ночь. Новое "видение" было сильным, запахи и звуки воспринимались ярко, насыщенно. Эль-Неренн тихо рассмеялась...

Ты видел, Грейвен. Я сдержала слово, он не прикоснулся ко мне. Никто не прикоснётся, пока я не отомщу за тебя.

Осторожно взяла с кровати подушку, покрывало. Подложила

подушку под голову Мейсте, укрыла его покрывалом. Он не проснулся.

Медленно, прищурившись - в коридоре свет покажется нестерпимо ярким - эль-Неренн выскользнула наружу. Тихо закрыла за собой дверь, нажала до щелчка. Добрых сновидений, Мейсте.

На входе никого по-прежнему не было. Эль-Неренн надела шапочку... спать не хотелось, но не бродить же по дому всю ночь. Три часа до рассвета. Попытаться уснуть - бодрость неправильная, может окончиться так же неожиданно, как возникла.

Плач. Вначале эль-Неренн думала, что ей показалось. Потом... вновь. Где-то на пороге восприятия.

Она медленно скользнула на женскую половину (Тери спит на посту, довольная, всё на свете забыла). Замерла, вслушалась. Вновь показалось - как тогда, во сне, где Аголан...

...Лас-Тесан...

...пряталась в углу зеркального коридора.

Звук стал громче.

Эль-Неренн двигалась, иногда останавливаясь. Двери не заперты, просто закрыты и - спасибо Кесстеру - не скрипят. Вниз, мимо дверей в большую кухню, направо, в подвал - в ту его часть, где хранятся съестные припасы.

У дверей в подвал сидела, прямо на полу, Тимо и тихо плакала.

– -

– Тимо?

Та вскинулась, чуть не вскрикнула... эль-Неренн прижала ладонь к её губам.

– Тихо, тихо... что случилось, Тимо? Почему ты здесь?

Та обхватила альбиноску, прижалась к ней, продолжая всхлипывать.

– Она сказала... она сказала, что меня отвезут назад. В приют. Я не хочу в приют, Ньер... не хочу-у-у-у...

– Тихо, - эль-Неренн осторожно приподняла девочку, поставила на ноги. Сама присела, держа её за руки.
– Кто сказал?

– Она, - шёпотом сообщила девочка.
– Во сне. Она сказала, что всё расскажет госпоже, всё...
– некоторое время Тимо боролась со слезами, но слёзы победили. Эль-Неренн некоторое время прижимала её к себе, пока Тимо не успокоилась немного.

– Кто она такая, Тимо? Что она расскажет?
– Тимо смотрела на неё странным взглядом.
– Я никому не скажу, - пообещала эль-Неренн. Слово.

– Что я таскаю печенье... из кладовки.

– А ты таскаешь?
– не удержалась эль-Неренн, улыбнулась.

Тимо мрачно кивнула.

– Я ничего больше не брала... ничего-ничего... я никогда не трогала полки, правда... Только то, что в коробке, на полу.

В коробке на полу обычно оставляли обломки, крошки - ничего такого, за что стоило бы наказывать. Правда, Леронн может иметь по этому поводу своё мнение. Мейсте только на памяти эль-Неренн пороли пять раз, по её приказу - то за разбитое стекло, то за треснувшую тарелку. У бедняги на заду, видимо, уже мозоль.

– Не слушай её, Тимо. Не бойся её. Скажи, что сама признаешься госпоже. Вот и всё. Она тебя не тронет.