Мозаика (Шамтеран V, книга первая)

Бояндин Константин Юрьевич

– "Кошечка"?
– удивилась эль-Неренн. И рассмеялась. "Кошечка"-судомойка? По-моему, она такая же "кошечка", как я собачка.

Риккен покачала головой.

– Зря смеёшься, Ньер. Это правда, она показывала, что умеет. Я тебе не завидую.

Риккен встала.

– Правда, - добавила она, - Мегин у нас добрая. Издеваться не будет. Вот если ты Тери проспоришь или Инни...

– А тебе?

– Мне ты уже проиграла, - Риккен неожиданно подмигнула. Отдежуришь за меня как-нибудь, и всё. Или песню споёшь. Ты

же у себя в комнате напеваешь?

– Кто тебе сказал?

– Угадай, - Риккен ещё раз улыбнулась, кивнула и покинула общий зал.

– -

Вернулась старшая и сразу нашла всем работу. Эль-Неренн поручили убрать все комнаты второго этажа. Хорошо ещё, пылесос оказался на редкость удобным и работал очень тихо. Но всё равно, эль-Неренн успела взмокнуть. Отметила, что почти не попадается "ловушек" - милых старых способов проверить честность прислуги. "Забытые монетки", полупустые бутылки с вином, сложенные бумажки... Всё это эль-Неренн оставляла, не открывая и не разворачивая, где-нибудь на видном месте, в комнате - и сразу же сообщала старшей. Жизнь научила, что одна крохотная безделушка, "забытая" хозяевами, может испортить остаток жизни.

Вернулась в комнату, за запасной одеждой - забрать её и в душ. В какой-то момент осознала, что стоит перед шкафчиком и сжимает в руке бутылочку.

Отлично, Ньер. Уже лучше. Выпить ещё не успела - нет горечи во рту. Так... может, действительно выпить? Меньше, чем раньше. Одну чайную ложечку.

"Так и становятся наркоманами", сказал ей как-то раз кто-то из знакомых, "говоришь себе - ещё немного, и всё, и больше не буду".

Ну один последний раз, Ньер!

Отпила, поморщилась. Настой уже не вызывал тошноты, хотя приятным тоже не казался. Подождала немного и направилась в душ.

– -

Эль-Неренн только начала наслаждаться ощущениями, как в дверь постучали.

– Ньер? Впусти меня, это Мегин!

– Потерпи три минуты, - отозвалась эль-Неренн. В душе могли вместиться все, но эль-Неренн, как и Риккен, предпочитала совершать омовения в одиночестве. Инни, Мегин и Тери частенько приходили вместе единственное место, где можно вдоволь поговорить о чём угодно, не опасаясь чуткого уха старшей.

– Не могу, - пожаловалась Мегин.
– Инни, безрукая, всю меня в рыбе уделала. Открой, я тут задохнусь!

Чтоб тебе провалиться!

Эль-Неренн открыла дверь. Да... уделала так уделала. Такое с Инни случалось. Но, несмотря на "не очень прямые руки", готовила она очень даже неплохо. Мечтала, что её, наконец, заметят повара.

Мегин быстро сбросила с себя одежду - вся в рыбьей чешуе встряхнула, затолкала в стиральную машину, запустила стирку. Эль-Неренн вернулась под душ и повернулась ко вновь вошедшей спиной.

– Ой, нужна ты мне!
– Мегин включила воду в соседней кабинке. Откуда ты такая стеснительная? Что у тебя есть такого, чего у меня нет?

"Совесть", - чуть было не

ответила эль-Неренн, всей спиной ощущая, что её разглядывают. Разглядывай, разглядывай. Будет о чём посплетничать. Шрамов на спине хватало, след от давешнего удара дубинки тоже выглядел внушительно. Кожа вокруг приобрела сероватый оттенок словно угольное пятно, которое так и не удалось соскрести.

...Эль-Неренн сидела в соседней комнате - "предбаннике" - ждала, пока высохнут волосы. Когда высыхали сами, без сушилки, становились гораздо послушнее. Мегин закончила плескаться, вышла, и, не стесняясь наготы, подошла к эль-Неренн поближе. Волосы той спадали по плечам и спине - ослепительно-белые, притягивающие взгляд.

– Прелесть, - заметила Мегин, в голосе её звучала откровенная зависть.
– Как пух... слушай, можно потрогать?

Эль-Неренн фыркнула.

– Да не прикоснусь я к тебе!
– недовольно заметила Мегин.
– Правда. Никогда таких не видела..

– Трогай, - пожала плечами эль-Неренн, наблюдая за Мегин в зеркало. Ну и фигура у Мегин! Просто идеальная. Двигается, когда хочет, словно танцовщица... умеет привлечь внимание, заставить на себя смотреть. В самом деле, что ли, "кошечка"? Тогда дело плохо.

– Пух, - повторила Мегин, осторожно проводя ладонью над головой эль-Неренн. Та ощутила лёгкое покалывание возле макушки.
– Не то что мои проволочки...

И тут эль-Неренн поняла, что делает Мегин.

– Нашла?
– поинтересовалась она спокойно, протянув руку, чтобы взять гребень.

– Что нашла?
– не поняла Мегин.

– Что искала. Maien Vyran. Нашла?

Мегин словно током ударило. Эль-Неренн повернула голову... увидела изумление на лице судомойки, широко раскрытые глаза. Почуяла удивление... недоумение и страх. Опять страх.

Сейчас только заметила, что на сгибе левого локтя Мегин есть татуировка - кошачья лапка. Коготки были тщательно прорисованы. Не более чем контур - не приглядишься, не увидишь. Невольно обхватила сгиб собственного левого локтя - халат позволял, рукава просторные.

Мегин, словно ждала этого, обхватила свой левый локоть, прижала ладонь к татуировке. Медленно отняла ладонь.

Татуировка стала ярче. Сделалась многоцветной. "Отпечатки пальцев" стали вишнёвыми, коготки - серебристыми, а подушечка лапки - розовой.

Эль-Неренн выпрямилась, и, не вполне понимая, почему это делает, сбросила халат.

На сгибе её локтя было пять отметин - пять "коготков". Метка личного курьера "Мамы Львицы". Мегин глянула на них, сложила ладони перед грудью, медленно и низко поклонилась.

– Прошу извинить, сестра, - проговорила она, застыв в поклоне. Эль-Неренн, всё ещё не осознавая, как и почему движется её тело, протянула правую руку и коснулась затылка Мегин.

Та выпрямилась. Эль-Неренн отступила на шаг, нащупала халат, подняла его и оделась.