Шрифт:
Посвящается моим родителям, упокой, Господи, их души – моздокчанам Виктору Фёдоровичу и Людмиле Александровне Поповым.
– Где именно находилась крепость Моздок? Кто-нибудь в курсе? – Chispa 1707.
– А она реально существовала? В «Атласе крепостей Российской империи» такой нет, – EXT 3337552.
Из открытой переписки в интернете, LiveJournal. 2017 год.
Вместо
В последней трети 18 века Моздокский уезд представлял самую южную окраину молодой Российской империи, стремительно прирастающей новыми народами и территориями на Северном Кавказе. Подобным просторам и природным богатствам в ту пору могло позавидовать и любое европейское государство…
На юге уезд вбирал в себя почти всю современную Северную Осетию и Ингушетию. И доходил до самой границы с Грузией. На востоке – подступал к Кизлярской крепости. На севере – соседствовал с Астраханью… Казаки Екатериноградского и Георгиевского военных поселений прикрывали западную границу уезда.
На этой обширной территории, входящей в состав Астраханской губернии, имелось всё. И заснеженные горы, и дикие, непроходимые леса с вековыми деревьями, и раздольные караногайские степи, с сочными травами по пояс… Текли полноводные реки, бежали прозрачные родники, плескались многочисленные озёра.
Здесь царил самый разнообразный животный мир – с пугливыми оленьими стадами, бесшумными хищниками-одиночками барсами, свирепыми вепрями, лисами, зайцами, волками, медведями… В небе носились бесчисленные стаи разных птиц.
По территории уезда, в основном, протекала и главная его река – Терек. В ней изобиловали осётр и лосось… А в более холодных верховьях косяками скользила меж пёстрых камней в прозрачной воде пятнистая форель. Плавало в Тереке и множество другой рыбы, служившей легкодоступной пищей людям, диким зверям и птицам.
А одно место на левом берегу этой стремительной реки – там, где она, спустившись с кавказских предгорий и круто повернув на восток, устремляла свой бег к Каспийскому морю – издавна привлекало к себе внимание человека. Оно представляло собой поросшую кустарником и дикими чащами обширную лесостепную равнину с невысокими холмами. Место идеально подходило для возведения тут укреплённого поселения.
С юга протекал холодный и быстрый Терек, относительно широкий и глубокий. Его сильное течение могло легко сбить человека с ног… Или обрушить и унести к морю вековое дерево, растущее на краю берега.
С востока и запада стояли дикие притеречные леса. А с севера лежали степь. Первозданная, совершенно безлюдная… Открытая человеческому взору на многие вёрсты.
Северо-восточную сторону этого прибрежного местечка ещё прикрывало от незванных гостей обширное болото… Вязкое, труднопроходимое, кишащее лягушками, пиявками, отъевшимися ужами и тучами комаров.
Эта дикое место у кабардинцев именовалась урочищем Мез-догу… Что в переводе на русский язык означало «глухой лес».
В начале восемнадцатого века здесь решался селиться далеко не всякий человек… Даже из самых отчаянных, предпочитающих
Эту, практически безлюдную и по сути никем не контролируемую территорию считали, в описываемое время, своей исконной, законной землёй кабардинские феодалы, оспаривавшие её у России. А ещё, Богом забытое местечко на самой южной границе империи, очень беспокоило астраханских губернаторов… Поскольку служило, на протяжении многих десятилетий, постоянным раздражителем и источником головной боли для российских чиновников.
В урочище Мез-догу, вдали от любой власти, вопреки всякому порядку и дозволениям, самовольно селились, обзаводились хозяйством и даже пытались заниматься земледелием, никониане. Так тогда в православной России официальная церковь называла старообрядцев.
Эти люди жили идеями реформирования общегосударственной религии. Они, подавляющим большинством жителей империи, считались христианскими раскольниками и вероотступниками.
Власть всегда смотрела на никониан косо. Постоянно облагала их повышенным налогом… А в отдельные времена и прямо считала раскольников государственными преступниками.
В урочище Мез-догу старообрядцы, сбежавшие от уголовного преследования, годами обитали скрытно от всех. Труднодоступное место выбирали для уединённого проживания так же беглые крепостные крестьяне, горцы, бежавшие по разным причинам из своих селений, солдаты-дезертиры…
Через эту, фактически обширную брешь на плохо охраняемой южной границе империи, в пределы государства, постоянно, тайно и явно, вторгались извечные враги России – турки. С самыми недобрыми намерениями…
По пути они обычно объединялись со своими местными вассалами и союзниками. Подбивая их – где добрым мусульманским словом, где турецким золотом, а где и прямыми угрозами – на активное сопротивление гяурам… Главному и самому сильному геополитическому противнику османов на Северном Кавказе.
Вооружённые отряды правоверных, под турецким управлением, продвигаясь через урочище Мез-догу дальше на север, вглубь российской территории, грабили и жгли встречающиеся им на пути селения – как христиан, так и местных язычников… А магометан убеждали подниматься на борьбу с неверными кафирами.
Захваченных пленников – самую ценную свою добычу – налётчики сгоняли на невольничьи рынки целыми караванами… И обращали людской товар в золото.
Работорговля на Северном Кавказе превратилась к середине 18 века в основное и весьма доходное занятие… Невольничьи рынки тогда бойко торговали людьми по всему восточному Черноморскому побережью. А самые крупные базары располагались в Турции и Крыму.
По свидетельству современников, особенным спросом у покупателей и ценителей живого товара пользовались светлокожие молодые женщины, с красивым лицом и полными бёдрами… А если невольница обладала ещё и тонкой талией – за такую яростно, до хрипоты торговались.
К началу нашей истории, в Российской империи уже давно назрела пора наводить порядок на кавказской границе… В этом регионе государства царили жестокие, даже по меркам 18 века нравы, лилась бесконечным потоком кровь, постоянно вспыхивали межэтнические и религиозные конфликты.