Мозг рассказывает.Что делает нас людьми
Шрифт:
Теперь, прежде чем продолжить говорить о языке, необходимо
спросить, как мы можем быть уверены, что проблема доктора Хамди
действительно расстройство речи на этом абстрактном уровне, а не что-то
более приземленное. Вы можете подумать, и не без оснований, что инсульт
повредил те части коры, которые отвечают за губы, язык, небо и другие
маленькие мышцы, которые требуются для произнесения слов. Из-за того что
речь требовала стольких усилий, он
его речи мог объясняться стремлением сохранить силы. Я проделал
несколько простых тестов, чтобы показать Джейсону, что это не могло быть
причиной.
«Доктор Хамди, вы можете написать в этом блокноте, почему вы
попали в больницу? Что случилось?»
Доктор Хамди понял нашу просьбу и принялся писать левой рукой
длинный текст об обстоятельствах, которые привели его в больницу. Его
почерк был не идеален, но текст читался. Мы смогли понять, что он написал.
И все же грамматическая структура была очень бедной. Слишком мало «и»,
«если» и «но». Если бы эта проблема была связана с речевыми мышцами,
почему на письме проявлялись те же самые отклонения, что и в речи? В
конце концов, с его левой рукой все было в порядке.
Тогда я попросил доктора Хамди спеть Happy Birthday. Он спел безо
всяких усилий. У него не только отлично получилась мелодия, но и все слова
были на месте и правильно произнесены. Это шло вразрез с его устной
речью, в которой, помимо того что были пропущены важные слова-связки,
также многие слова произносились неправильно, не хватало интонации,
ритма и мелодического рисунка нормальной речи. Если бы его проблема
заключалась в плохом контролировании речевого аппарата, спеть он бы тоже
не смог. До сих пор мы не знаем, почему пациенты с синдромом Брока могут
петь. Одно из возможных объяснений за язык отвечает левое полушарие,
которое повреждено у этих пациентов, в то время как пение связано с правым
полушарием.
Мы узнали уже достаточно много всего лишь за несколько минут
обследования. Проблемы доктора Хамди не были связаны с частичным
параличом или со слабостью его рта и речевых органов. У него было
расстройство языка, а не речи, а это две абсолютно разные вещи. Попугай
может говорить у него есть речь, можно так сказать, но он не владеет языком.
ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ язык КАЖЕТСЯ таким сложным, многомерным и образным, что
так и хочется думать, что для его работы должен быть задействован почти
весь мозг или хотя бы большие участки мозга. В конце концов, даже
произнесение
целый поток ассоциаций и эмоций: первая роза, которую вы получили в
подарок, аромат, розовые сады, которые вам наобещали, розовые губы и
щеки, шипы, мир в розовых очках и т. д. Разве это не значит, что много
далеких друг от друга областей мозга должны скооперироваться, чтобы
породить понятие розы? Кажется, что слово это только повод, или центр,
вокруг которого крутится нимб ассоциаций, значений и воспоминаний.
Возможно, в этом есть какая-то правда, но случаи таких больных с
афазией, как доктор Хамди, свидетельствуют об обратном в мозге есть
нервные участки, которые специализируются на языке. В самом деле,
возможно даже, что различные составляющие, или уровни, языка
осуществляются разными областями мозга, хотя нам и следует представлять
их себе как одну большую слаженную систему. Мы привыкли думать, что
язык это одна неделимая функция, но это иллюзия. Зрение тоже кажется нам
единой способностью, но, как было отмечено в главе 2, способность видеть
опирается на некоторое число квазинезависимых областей. С языком
примерно так же. В предложении, проще говоря, есть три отдельных
компонента, которые в нормальной ситуации так тесно переплетены, что мы
не ощущаем их раздельно. Во-первых, есть строительные блоки, которые мы
называем словами (лексика). Они обозначают предметы, действия и события.
Во-вторых, есть действительное значение (семантика), передаваемое
предложением. И в-третьих, есть синтаксическая структура (проще говоря,
грамматика), которая включает служебные слова и рекурсию. Правила
синтаксиса создают сложную иерархическую структуру фразы человеческого
языка, которая делает возможным точное выражение тонкостей значения и
смысла в процессе коммуникации.
Человек единственное существо, у которого есть собственно язык.
Даже шимпанзе, которых можно научить создавать простые предложения,
вроде « дай мне банан », не могут приблизиться к сложным предложениям
вроде «Это правда, что Джо большой альфасамец, но он уже стареет и
становится ленивым, так что не бери его в голову, если только тебе не
покажется, что он в особенно плохом настроении». Бесконечная гибкость и
незавершенность нашего языка являются одним из признаков человеческого
рода. В обычной речи значение и синтаксическая структура так крепко