Мозг рассказывает.Что делает нас людьми
Шрифт:
переплетены друг с другом, что трудно поверить, что они действительно
существуют раздельно. Вы можете представить себе грамматически идеально
верное предложение, которое будет при этом бессмысленной тарабарщиной,
как в знаменитом примере Ноама Хомского: «Бесцветные зеленые идеи
яростно спят». И наоборот, осмысленное сообщение может быть передано
адекватно
неправильной
грамматической
конструкцией,
как
нам
продемонстрировал
совершенно нормально.
Оказывается, на этих трех различных аспектах языка (лексика,
семантика, синтаксис) специализируются различные части мозга. Дальше
мнения ученых расходятся. О степени специализации ведутся жаркие споры.
Язык больше чем что-либо другое разделяет профессоров на разные партии.
Я не знаю почему, но, к счастью, это не моя область научной деятельности. В
любом случае большинство исследователей считают, что зона Брока в
основном отвечает за синтаксическую структуру. И у доктора Хамди не
больше
шансов
создать
длинные
предложения
с
условными
и
сложноподчиненными конструкциями, чем у шимпанзе. Тем не менее у него
нет трудностей с тем, чтобы сообщать свои мысли, составляя слова вместе в
приблизительно верном порядке, как у Тарзана (или как у качков-серферов в
Калифорнии).
Почему считается, что зона Брока специализируется исключительно на
синтаксической структуре? Есть факты, что она существует сама по себе,
относительно независимо от передаваемого значения. Почти как если бы этот
участок коры головного мозга имел автономный набор грамматических
правил, которые распространяются по сети. Некоторые из них кажутся
случайными и явно нефункциональными, и главным образом поэтому
лингвисты отстаивают его независимость от семантики и значения и не
признают, что он развился из какого-либо другого участка мозга. Наиболее
радикальной точки зрения придерживается Хомский, который считает, что
его развитие вообще не было результатом естественного отбора!
Область мозга, связанная с семантикой, находится в левой височной
доле рядом с задней частью большой горизонтальной щели в середине мозга
(см.
рис.
6.1).
Эта
область,
которая
называется
зона
Вернике,
специализируется на понимании значения. У доктора Хамли зона Вернике,
очевидно, не была повреждена. Он мог понимать, что было сказано, и мог
придавать некое подобие смысла тому, что говорил сам. Афазия Вернике
расстройство
при том что зона Брока не затронута в каком-то смысле является зеркальным
отражением афазии Брока. Пациент может свободно создавать законченные,
гладкие, грамматически безупречные предложения, но они остаются
бессмысленной тарабращиной. По крайней мере, такова официальная линия
партии, но ниже я приведу доказательства того, что это не совсем так.
Эти ОСНОВНЫЕ СВЕДЕНИЯ О главных связанных с языком областях мозга
известны уже более ста лет. Но остается много вопросов. Насколько полной
является специализация? Как работает нервная сеть внутри каждой зоны?
Насколько автономны эти зоны и как они взаимодействуют, чтобы создать
гладкие, осмысленные предложения? Как язык взаимодействует с
мышлением? Делает ли язык возможным мышление или, наоборот,
мышление делает возможным язык? Можем ли мы думать сложными
конструкциями без внутренней речи «про себя»? И наконец, как эта
необыкновенно сложная, многокомпонентная система появилась у наших
человекообразных предков?
Последний вопрос самый неприятный. Наш путь к полноценно
развитому человечеству начался с примитивного рычанья, ворчанья и
мычанья, доступного нашим двоюродным братьямприматам. С 75 тысяч до
150 тысяч лет назад человеческий мозг наполнялся сложными мыслями и
лингвистическими навыками. Как это произошло? Видимо, должна была
быть какая-то переходная ступень, и все равно трудно представить, какими
были лингвистические структуры мозга средней сложности и что выпадало
на их долю. Переходная ступень должна была быть хотя бы частично
функциональной, иначе она бы не прошла естественный отбор и не смогла
бы служить эволюционным мостом к возникновению более сложных
функций языка.
Понять, что это мог быть за мостик, основная цель данной главы.
Уточню, что под «языком» я не подразумеваю только «коммуникацию». Мы
часто используем эти два слова как синонимы, но в действительности они
сильно различаются. Например, мартышкаверветка. У верветок три типа
крика «тревога», чтобы предупредить других о хищнике. Крик о леопарде
приказывает стае бежать наутек к деревьям. Крик о змее заставляет
мартышек встать на задние лапы и вглядываться в траву. А когда мартышки
слышат крик об орле, они смотрят наверх в воздух и ищут убежище в кустах.
Хочется сделать вывод, что эти крики как слова или, по крайней мере,