Мраморный меч
Шрифт:
– Какая радость! Здоровые дети ценны как золото. Леди Галатея достойна лучшего. Теперь у них настоящая, большая и счастливая семья, – радостно зашептал другой. Голос на грани грубости и писка, речь сбивчивая, словно говорила девчонка. Илзе не обернулся, но все же предположил, что говорила точно девушка, ведь только они так трепетно относились к семье. Как и Катарина, они видели свою жизнь в создании большой и счастливой семьи.
Илзе невольно скривился, смотря на кашу. Она все не заканчивалась, пресная, с комочками она плотно прилипала к стенкам и дну тарелки. Он уже ощущал насыщение, слабую пока еще боль в желудке, но каша
Из-за своих мыслей он пропустил начало нового разговора.
– Угу, – ответил кто-то, явно не девушка, но и не тот первый, грубоватый голос. Скорее всего третий. – Но поговаривают, что Галатею продал ее брат. Мол, ходил он кмолодому герцогу Карнуэль, почти на коленях умолял и подарил им на свадьбу три мешка золота с драгоценностями. Продали леди Галатею, как продают кур на базарах, а все почему? Потому что она дальний потомок одного из Древних. И потому, что ее брат, наш уважаемый господин, очень хочет стать единоличным правителем этих земель.
Послышалось шипение и недовольный стон. Оглушительная тишина, в которой лишь трещали поленья в камине, кипела вода и нож бил по деревянным доскам. Мир замер, прислушиваясь, а потом вновь ожил. Эти трое тоже заговорили.
– Тихо ты, дубина! Без работы остаться хочешь? – разъяренно зашипела девчонка и скорее всего вновь ударила говорящего, потому что последовал глухой стон боли.
– Не нам обсуждать жизнь господина, – поддакнул первый.
– И правильно, – от громкого, четкого голоса вздрогнули все. Илзе посмотрел исподлобья на массивную женщину с большими руками и жидкими волосами, забранными в высокий пучок. Та посмотрела на всех хмуро, стоя в дверях, уперла руки в бока. – Совсем распоясались. А ну живо на конюшни и в прачку! И чтобы я больше не слышала подобных разговоров. До добра это все не доведет, попомните мои слова. Живо за работу!
Слуги вышли из кухни стремительно, оставляя на столе грязные тарелки. Илзе же с места не сдвинулся, выдержал суровый взгляд няни. Та его недолюбливала не только из-за происхождения, но и из-за того, что Катарина плохо училась. Илзе сам замечал, что она все чаще крутилась вокруг него, книги не читала и вообще всячески игнорировала своих учителей. Его подобная халатность не волновала, остальные же казались недовольными и винили во всем его.
Чужие слова не стали для него открытием. О браке леди Галатеи даже спустя два года судачили. Многие женщины на приемах говорили о его неравенстве, обвиняли леди Галатею в холодности и не женственности. Хотя именно она больше всех нравилась Илзе, потому что скупо улыбалась, в тайне от брата подкармливала их и казалась почти неземной. Очень красивой и нежной.
Доев кашу, он коротко поблагодарил повара и побрел в сторону сада. Коридоры до сих пор пустовали, но теперь все ощущалось немного по-другому. Илзе слышал тихие разговоры, шорохи, смешки и шорох ткани. Слуги и гувернантки работали, все ходили, смеялись, разговаривали за закрытыми дверями. Он даже порадовался этому, потому что странное ощущение одиночество притупилось.
Воздух все еще морозный, свежий и немного влажный. Илзе видел росу на траве, наливающееся цветом небо и дышал, дышал так, словно от этого зависела его жизнь. По коже бежали мурашки от холода, воздух оседал льдом внутри, но почему-то
Было в этом что-то необычное. За безопасность он не волновался, потому что на задний двор пробраться очень сложно – охраняли особняк хорошо. Поэтому долгое время, особенно утром, когда мир только просыпался и жужжание насекомых, шелест листьев становилось единственной музыкой. Успокаивающей. В такие моменты появлялось ощущение, что он один на земле. Свободен.
Была ли у него свобода сейчас? Илзе не уверен, хоть и гнал от себя эти мысли. Потому что от них становилось грустно и неуютно. Все чаще появлялось ощущение тяжести на шее, появлялись покраснения. Он гнал от себя это, но все равно невольно замечал и мирился. Выбора не было. Был ли Илзе счастлив? Совсем нет. Хотя нужды больше не испытывал и теперь жили для него, а не он для кого-то.
Слишком странно и непонятно.
У Господина было все намного проще и понятнее. Он раб, существовал лишь для удовлетворения Господина, его потребностей и желаний. За ним ухаживали, иногда наказывали за неповиновение, но далеко не отпускали. Господин по-своему, очень странно и иногда неправильно заботился о нем. Здесь же Илзе не понимал, кем являлся, кто они с Катариной и зачем его вообще оставили в живых.
Стыдно признавать, но иногда Илзе скучал привычной жизни раба.
Но возвращаться туда все же не хотел.
Набрав в легкие свежий воздух, он невольно улыбнулся. Спокойствие. Очень хорошо. Рядом пролетела бабочка, за ней еще одна. Илзе смотрел, как они кружили вокруг друг друга, полетали и сели на маленькие белоснежные розы, еще не до конца распустившиеся. Эти розы Илзе тоже любил намного больше обычных, потому что кустовых всегда много, и они маленькие, нежные, пышные. В саду Господина тоже росли нежно-розовые кустовые розы.
Он невольно усмехнулся. Катарина с Господином все же слишком похожи.
Позади послышались мягкие шаги, а потом кто-то положил руки ему на плечи. Мягко. Пальцы сжали плечи, переместились на грудь и прижали к себе. Илзе широко улыбнулся, смотря на Катарину за спиной. Она тоже улыбнулась, но сонно.
– Опять рано проснулся, – недовольно буркнула она и зевнула. Выдохнула длинно, зарываясь носом в его волосы. – От тебя как всегда вкусно пахнет. Пойдем кушать.
– Доброе утро, – сказал он и поцеловал ее в щеку, от чего та заалела. Катарина улыбнулась ему счастливо и сжала сильнее.
***
– Я так устала, – недовольно протянула Катарина и, обняв его руку, прижалась плотно. Так плотно, что стало душно и невольно захотелось отступить. Однако Илзе остался на месте и лишь улыбнулся ей, погладил по щеке свободной рукой. Она улыбнулась ему смущенно, поцеловала коротко, приподнявшись на носочках, и положила голову на плечо.
– Что случилось?
– Устала. Надоела мне няня, очень. Пристает, говорит, что нужно учиться. Только об этом и говорит, да еще и на нескольких языках! Книги сложные заставляет читать и из библиотеки не выпускает, пока я все страны и политическую обстановку в них не назову. Не хочу.