Мстительные духи
Шрифт:
Женщина снова подняла руки, но вопль победы оборвался, копье пробило ее горло с брызгами крови. Она пошатнулась, сжала древко копья, а потом рухнула, проливая кровь на снег.
Харуто вытащил копье из груди, Гуан помог ему встать. Он схватил свою катану, и они смотрели на бой на маленькой площади. Воины не наступали рядами, никто не отдавал приказы. Монахи били монахов в хаосе. Гуан смотрел, как бородатый монах с топором убил женщину с нагинатой и другим символом на ее лбу. Толстый монах пронзил бородатого копьем. Местами сражение было яростным, кровавым и быстрым. В других местах монахи обменивались ударами, не сдвигаясь. Гуан и Харуто стояли на краю, пока раны
— Опять медлим, — прорычал Харуто. Он повернулся к Гуану, скалясь. — Мне надоело медлить. Или не отставай, или убеги и спрячься, — он пошел вперед с катаной в руке, направился к бою.
Харуто отрубил руку худого монаха раньше, чем многие его заметили. Рука упала на примятый снег, мужчина, которому она до этого принадлежала, взвыл и отшатнулся, кровь лилась из обрубка. Харуто обошел летящее копье, разбил древко локтем, ударил катаной по шее женщины, отдернул руку с мечом и пошел дальше в бой. Гуан следовал.
Старый монах прыгнул перед Харуто с кинжалом в руке. Харуто запнулся об отрубленную ногу трупа и получил удар по груди, который убил бы другого. Харуто поймал запястье старика, повернул его до хруста костей, ударил мужчину в живот катаной. Старик упал, держась за живот. Гуан шел вплотную за Харуто, кривясь от резни и запаха крови и внутренностей. Гуан был не просто ошеломлен тем, что монахи убивали друг друга в странном боевом запале, но его потрясало участие Харуто. Старик всегда старался спасти людей, не вредить им. Но тут он сам вступил в резню… это был не он. Не мог быть. Это был Тян, но даже это было предательством духа его сына. Тян ненавидел бессмысленные убийства, потому Гуан и мальчик рассорились годы назад. Его друг и дух его сына так смешались, что это пронзало сердце Гуана ржавыми кинжалами.
Женщина с кровью на лице отпрянула в Гуана, и он пошатнулся. Она повернулась с дао наготове, чтобы разрезать его пополам. Гуан отмахнулся от меча рукой, другой рукой толкнул женщину в грудь. Она отлетела, споткнулась об безголовый труп и упала. Харуто повернулся и прыгнул на нее, вонзил катану ей в грудь.
— Не отставай! — прорычал он, направился к лестнице.
Гуан хотел крикнуть другу, что не обязательно было убивать женщину, но времени не было. Она все равно умерла бы. Все из-за Вестника Костей и его техники, которая свела монахов с ума. Тэнгу, демон, создавал хаос и смерть, он мог питаться этим, становиться сильнее, пока люди монастыря убивали друг друга.
Харуто принял удар копьем в живот. Он схватился за древко и повернул тело, лишив воина с копьем равновесия, притянув женщину ближе. Он оставил на ее груди два широких пореза, и она упала, умерла до того, как рухнула на землю. Гуан пригнулся, катана пролетела над его головой, он оттолкнул меч ладонью. Монах взревел и прыгнул на него. Харуто сделал выпад катаной над плечом Гуана, пронзил глаз монаха. Монах пошатнулся, держась за кровавый глаз, упал на колено. Харуто обошел Гуана и пнул монаха. Он толкнул Гуана к лестнице.
— Шевелись, старый дурак!
Гуан запнулся носком об первую ступень и взвыл от боли, шипя названия всех овощей, которые ел. Харуто стряхнул кровь с катаны, стал шагать по лестнице, минуя по две ступеньки за раз. Гуан оглянулся на бой монахов, убивающих друг друга. Это было ужасно, но Гуан знал, что это было лишь началом. Если они не остановят Вестника Костей, эта бойня станет пустяком по сравнению
Глава 56
Гнев Харуто был весом на его плечах, давил, делая его шариком, желающим взорваться. Он делал каждый шаг быстрее, почти бежал. Гуан с трудом поднимался за ним, пыхтя, со стонами. Урчание в животе Гуана действовало Харуто на нервы, он скрипел зубами, чтобы не ругать старого друга. Проклятая бойня монахов помешала ему добраться до йорогумо, отомстить. Он сделает ее мертвой, разорванной, с головой на копье. А потом он нападет на Вестника Костей и посмотрит, насколько сложно было убить тэнгу.
Шики с дрожью засвистела на его плече, и он хмуро посмотрел на нее.
— Тихо! — рявкнул он. Маленький дух вздрогнула и чуть не упала с его плеча.
На вершине лестницы он замер на миг, осмотрел третье плато. Там было почти пусто, плоскую землю покрывал снег высотой до лодыжек. В дальнем конце возвышался большой храм, бросая длинную серую тень на белый простор. Дверь храма висла на петле, и старый монах лежал на крыльце, мертвый. В центре плато стояла огромная сакура, которую монахи как-то заставили цвести в холодную погоду. Глупая попытка отогнать злых духов. Розовые лепестки цеплялись за ветки, многие лежали на снегу. Толстые нити паутины свисали с ветвей. Харуто увидел движение среди цветов. Он сжал меч, рук дрожали.
Йорогумо медленно спустилась на толстой нити, плюхнулась на снег, согнув человеческие ноги, паучьи лапы трогали воздух. Темная кровь сочилась из плоти на месте правого глаза, два левых глаза — над и под первым шрамом — были темными и бездонными.
Харуто шагнул к онрё, нога провалилась в снег, ладонь замерла над рукоятью катаны. Он ощутил ладонь Гуана на своем плече. Поэт покачал головой и указал на другие ступени в камни, они вели к последнему плато. К темнице Орочи.
— Она — только отвлечение, старик, — сказал Гуан. — Она хочет задержать нас, чтобы ее мастер успел освободить дракона.
— Тогда мне нужно быстро с ней разобраться, — прорычал Харуто, сжимая челюсти до боли в мышцах.
— Она хитрая, — сказал Гуан. — Подумай. Ты бьёшься на ее земле. Она успела подготовиться. Тебе нужно идти. Сейчас.
— Я не могу бросить ее за нами, — сказал Харуто. — Она ударит со спины, — он разминал шею, пытаясь прогнать напряжение.
— Знаю…
Что-то сверкнуло в угасающем свете слева от них. Кинжал прилетел с плато ниже. Он замер в воздухе на миг, а потом появилась Кира, сжимая нож в ладони. Она упала на снег плато, покачнулась на краю утеса и наклонилась подальше от пропасти.