Мулан. Герой из рода цветов
Шрифт:
Но в отличие от прочих пчёл в саду, которые деловито крутились то у одного цветка, то у другого, две новенькие спокойно уселись в крупных лиловых бутонах и приготовились ждать. «Интересно, она придёт сюда?» – подумалось Сяньян. Она – та, чьё имя Да-Цзи никогда даже не произносила вслух. Мулан.
Придёт ли Мулан сюда?
Глава 57
Сад Великолепия
Стражи подвели Мулан с Кроликом на руках и Лю Тин-Пиня к вратам сада – очередной нефритовой арке, увенчанной изогнутой крышей с золотой черепицей. Судя по всему, сад был целиком огорожен: в обе стороны
– Итак, мы внутри! – радостно воскликнул Лю Тин-Пинь. С тех пор как Матушка-Владычица, по сути, негласно даровала ему своё прощение, он находился в весьма приподнятом настроении и практически влетел в ворота сада.
Они миновали небольшую открытую площадку, выложенную блестящей мозаикой из отёсанного до глянца круглого светлого булыжника... Ан нет, не булыжника. Мулан вдруг почувствовала, что камни как будто мягко поглаживают её ступни при ходьбе и, присмотревшись повнимательнее, поняла, что это жемчужины. Серебристо-бледные перлы чередовались с кремово-молочными, образуя на полу площадки затейливый цветочный узор.
Но когда девочка подняла голову, у неё перехватило дыхание. Потому что через следующие, лунные ворота – портал ровной круглой формы, ведущий вглубь самого Сада, ей впервые удалось ухватить одним глазком маленький кусочек тех райских кущ, что ждали её впереди. В идеально круглой раме декоративного проёма виднелся зелёный пруд, окружённый валунами пёстрой яшмы, а над его водами склонились нежные ивы. От широких листьев, покойно лежащих на нефритовой воде, устремлялись к небу роскошные цветки лотоса – словно падающие звёзды, что проносятся сквозь изумрудные и гранатовые облака – только снизу вверх. Мягкую зелень усеяли блёстки ярких цветочков, будто кто-то рассыпал вокруг пруда пригоршню драгоценных камней, а на ветвях обступивших прудик деревьев красовались разноцветные птицы с широкими сказочными хвостами. Владения Матушки-Владычицы были воистину Садом Великолепия.
Лю Тин-Пинь чихнул.
– Что-то все эти роскошества на меня давят – аж как-то не по себе, – пожаловался он, подводя, однако же, Мулан к лунным воротам. – Давай-ка поскорей найдём это самое Соцветие и пойдём уже. Как оно там должно выглядеть?
Мулан вдруг встала как вкопанная и уставилась на Лю Тин-Пиня.
– Как! Ты не знаешь?! – ахнула она. – Я думала, ты мне скажешь!
– Я?! – Лю Тин-Пинь и сам вытаращился на неё. – Да я же ни бельмеса во всех этих травах не смыслю! Всякие там снадобья – это по части Туци.
Оба посмотрели на Кролика, который, точно бессловесный младенец, тихо свернулся калачиком, обняв тряпичную игрушку Сиу.
– Может, спросим у Матушки-Владычицы? – предложила Мулан, и бросила взгляд назад, на дворец, который был всё ещё виден через лунные ворота. Но едва она договорила свой вопрос, ей и самой стало кристально ясно, что ответ на него – нет. Могущественная Владычица уже наградила Мулан – большего, чем дано, просить нельзя. Лю Тин-Пинь и Мулан потерянно переглянулись.
– Но это же цветок, верно? – уточнил Лю Тин-Пинь. Она прикрыла глаза и напрягла память. Как там говорил Кролик? «Чтобы излечиться от действия Янтарной Смерти, ей нужно выпить отвар из Драконьего уса и свежесобранного Соцветия Неземного величия».
– Да, – кивнула Мулан, – цветок. И Кролик говорил, чтобы снадобье подействовало, он должен быть свежесобранным.
Лю Тин-Пинь склонился над Кроликом и медленно проговорил ему в самое ухо, с большим старанием выводя каждое слово:
–
Они оба нагнулись над Кроликом и подставили уши, даже задержали дыхание – надеялись, что Кролик каким-то образом даст им ответ. Но он не дал.
Они выпрямились, всё ещё не отрывая глаз от Кролика, как будто старались его загипнотизировать. Но его веки и рот оставались плотно сомкнуты, а когда-то блестящая шубка белоснежного меха, ныне потускневшая, в вытянутой тени Лю Тин-Пиня казалась серой и вовсе невзрачной.
В вытянутой тени... Мулан подняла голову и к своему ужасу обнаружила, что солнце уже лежит на краю небосвода, прямо за спиной Лю Тин-Пиня, и бросает красивые розовые отблески на темнеющее небо. Надвигалась ночь новолуния.
Глава 58
Поиски
Лю Тин-Пинь и сам обратил внимание на заходящее солнце, и красота розовых отблесков ничуть не смягчила тревогу в его взоре. Он снова повернулся к Мулан и нашёл в её лице точное отражение своих собственных смешанных чувств.
– Но что-то же должно нам помочь, – проговорил он, отчаянно теребя бороду. – Надо хорошенько подумать!
«Соцветие Неземного величия». «Соцветие Неземного величия». В голове у Мулан всё стучало трудное название.
– Лю Тин-Пинь! – вдруг воскликнула она. – Название! Название растения!
– И что с его названием? – не понял Лю Тин-Пинь и наморщил брови. – Ну, кроме того, что оно жутко длинное. Ох уж эти императорские садовники...
– Это подсказка! – перебила Мулан. – Название ведь должно отражать то, как он выглядит, верно?
– А, ну да! – оживился Лю Тин-Пинь. – Хорошо, и какого, например, цвета Неземное величие? Золотого?
Неземное... То есть, небесное! Мулан подняла голову вверх. Там, в вышине, уже готовились сгуститься сумерки, и нежно-сиреневые аметистовые края свода постепенно темнели, а вершина небесного купола окрасилась в густой фиолетовый. Примерно тех же цветов были одеяния Матушки-Владычицы: лиловый – цвет императорской власти. Цвет истинного величия.
– Лиловый, – проговорила Мулан. – Думаю, цветок растения должен быть лиловый.
– Ну конечно! – подхватил Лю Тин-Пинь. Он сразу воспрял духом и бойко принялся осматривать заросли вокруг. – Значит, пока будем просто искать лиловые цветы, а там решим. Времени у нас в обрез.
Они разделились и пошли в разные стороны. Мулан прибавила шагу, а Лю Тин-Пинь, недолго думая, взлетел над землёй и помчался по воздуху. Однако, лишь ступив на извилистые дорожки сада, Мулан по-настоящему осознала размах Матушкиных владений. Как они собираются искать в этом зелёном лабиринте один-единственный цветок? Меж изящных деревцев и аккуратно расставленных и разложенных композиций из камня её приветливо встречали всевозможные растения самых различных свойств и размеров. Некоторые были ей знакомы, вроде кустарников азалии с ярко-розовыми цветками или белоснежных и гранатово-красных пеонов – здесь их буйные курчавые головы разрослись до размеров капусты. Зато многие другие выглядели так чудно, что Мулан могла только диву даваться. Были среди них такие, у которых карминно-красные лепестки изгибались, словно крылья огненного феникса, а были такие, у которых бутон соединял в себе бесконечные ряды лепестков хризантемы, пеона, лотоса – причём разного цвета. Все эти диковинки потрясали своей живописной красотой – но ни один из цветков не был лиловым.