Муравейник
Шрифт:
Мастера охоты выставили на время привала стражу, хотя это было излишне. Разве что случайно набредет на лагерь отряд муравьиных разведчиков. А прочие хищники пустыни никогда не нападут, когда людей так много, – побоятся. Действительно, дозорные видели нескольких скорпионов и пауков-верблюдов, но никто из них не решился приблизиться даже на расстояние выстрела из пращи. Некоторое время насекомые бродили в отдалении, но потом все же решили поискать добычу полегче.
Рейдеры подкрепили силы кусками сушеного мяса, солеными овощами. Благодарные жители Мераса не поскупились,
Проснувшийся первым Редар разбудил Велимана и Наю. Он так и не смог заставить себя поговорить с ней – опасался выдать себя неосторожной фразой: знаю, мол, что ты знаешь… Да и смотреть ей в глаза Редар боялся, оставил девушке свою флягу с водой – свою она выпила еще ночью – и ушел, сославшись на приказ Кенгара.
Ная насупилась: как раз ей-то очень хотелось поговорить о подслушанном разговоре, признаться, что она все знает, и спросить совета. Впервые в жизни молодой Управительнице хотелось утаить что-то от Повелителя, и она не знала, как поступить. Рассказать – немыслимо, а промолчать… Да стоит Фефну хотя бы на мгновение коснуться ее разума, как он узнает все даже против воли своей служительницы. А она очень боялась выдать Редара. Повелитель вспыльчив, легко впадает в ярость, и тогда… Тогда может случиться все, что угодно.
И снова рейдерная сотня, растянувшись неровной цепью, двинулась через застывшее море песка. В этот раз Нае было полегче. Она отдохнула, восстановила силы, да и солнце уже не так пекло над головой. Ноги почти не проваливались в утоптанный десятками ног песок, Управительница ступала легко и даже начала с любопытством оглядываться. Ведь вокруг – тот самый мир, о котором так часто говорил Велиман, родной мир Редара. Здесь он родился и живет, здесь его дом.
По правде говоря, Ная никак не могла понять, как вообще можно жить в этих бесплодных песках. Вот они идут уже довольно долго, а ни разу еще не попалась на дороге хоть какая-нибудь травинка, ни одно живое существо не пробежало мимо. Кругом – песок, песок и песок… Целые горы его медленно бродят вслед за ветром, дюны разрушаются, на смену им приходят новые, и так – все время, из дождя в дожди. Бр-р-р! Может, и правду говорят о «свободных» легенды, что они умеют по несколько лун обходиться без воды и пищи.
Незаметно опустилась ночь, выполз из своей неведомой норы и вцепился в людей когтистыми лапами нестерпимый холод пустыни. Рейдеры доставали из перевязей походные одеяла, кутались в мохнатые накидки. Ная тоже сильно замерзла, но, предпочтя стучать зубами в одиночку, так никому бы и не сказала ничего, если б не вернувшийся из головы отряда Редар. Юноша набросил ей на плечи что-то мягкое и теплое. Девушка начала было благодарить, закутавшись в еще хранящую тепло его тела ткань, но Редар лишь махнул рукой:
– Пустынника греют ноги, а не ткань. Тебе это нужно больше.
И опять ушел куда-то вперед. Но Ная успела заметить, как он ежится от холода.
Туман в песках! Надо же! Ная с удивлением приглядывалась, даже попыталась потрогать рукой. Ладонь ничего не ощутила, ни единой капли влаги не осело на ней. Молодая Управительница, конечно, не знала, что такую же вот дымку пустынники зовут «покрывалом» и что появляется она в первое полнолуние после дождей, самой поздней ночью. Утром от нее не останется и следа.
Всю ночь отряд продвигался на запад, а утром Ная, глухо охнув, упала бы на песок, если б ее не подхватил на руки Велиман. Сосед-пустынник ощупал лоб девушки, цокнул языком и сказал:
– Вот не было напасти! Только этого еще не хватало! У нее – песчанка, песчаная горячка. Это через покрывало холод пробрался, не иначе. Бывает такое с новичками.
– Не бросать же ее здесь… Дождемся раскоряк, может, увезут обратно.
Отряд уже приближался к отрогам холмов, когда над головами рейдеров пронеслись несколько стремительных теней.
Памятуя о нападении крылатых самок, многие люди схватились было за пращи, но дымчато-белые сферы патрульных шаров уже садились в отдалении. С них тут же слезли пауки, пристроились в хвост отряда. Люди неуверенно поджимались, то и дело оглядывались назад, судорожно стискивая древки копий. Пауки поняли замешательство двуногих, отбежали немного в сторону и неспешно, почти вровень со скоростью людей, двинулись рядом.
Последним летательное устройство покинул Фефн. Шары связали паутиной, и паук-возчик стукнул несколько раз передними лапами по первому шару. Похожая на разорванное ожерелье, вереница шаров немного неуклюже взмыла в воздух и, улавливая попутные воздушные потоки, отправилась обратно на север.
Союзники обменялись неслышными приветствиями, и Младший Повелитель поинтересовался, как перенесла тяготы похода Ная. Ему показали. В тот момент девушку как раз нес Велиман. Фефн подозвал к себе одного из пауков, и Управительницу со всеми возможными предосторожностями уложили на жесткую бурую спину.
Ная очнулась от щекочущих прикосновений, открыла глаза и густо покраснела.
– Дайте я сама пойду! Куда вы меня тащите?! Отозвался Редар:
– Отдыхай пока, Управительница Ная, набирайся сил, там, за холмами, уже не будет времени. Придется спешить изо всех сил. И пауки больше не смогут тебя нести.
Про болезнь он решил не говорить – пусть думает, что просто свалилась от усталости.
Тропинка в холмах отыскалась быстро. Приметный плешивый холмик, о котором рассказывал Редар, было видно издалека, а прямо у его подножья тянулась и петляла утоптанная тысячами лап дорога наверх.