Мурный лохмач
Шрифт:
– Сейчас я буду читать страшное заклинание! – весело объявил Базиль.
Ему, конечно, тоже было не по себе, но Мурный Лохмач никогда не показывал страха, особенно перед понравившейся ему женщиной. Разумеется, оборотни не могли творить заклинания, но соль, по чистой случайности оказавшая в мешках с балластом, всегда губительно воздействовала на призраков. Это Базиль знал, поэтому у него в голове созрел очень рискованный, но блестящий план. Клодине было одновременно страшно и интересно, к тому же она вдруг почувствовала, что рядом с ней Мужчина, который не трясётся за свою шкуру (карьеру, положение в обществе и т.д), а готов защитить
Вороны не были разумными существами, поэтому на них слова заклинания не произвели никакого впечатления:
«По высшему веленью,По моему хотеньюВоронам – солёные туши,Хозяину – от мертвого осла уши!»
Базиль, подпустив их поближе, ловко закидал солью первую партию нападавших. Попав на вороньи крылья, соль мгновенно вызвала странную реакцию, кристаллизации, заставив призраков рассеиваться и мерно осыпаться вниз. Базиль щедро раскидывал соль до тех пор, пока мешок не опустел, заставив шар, избавившийся от балласта, взмыть ввысь, оставив дезориентированных призраков внизу. Порыв ветра в более высоких слоях атмосферы быстро унёс шар в неизвестном направлении. Когда вороны остались далеко позади, Базиль решил начать снижение, погасив горелку, нагревавшую воздух.
– Квартал оборотней! – сообщил Базиль, когда они достаточно приблизились к земле.
Этот квартал использовался некромантами как гетто, в котором обитали все виды оборотней, более или менее сохранивших личность и рассудок после проклятия.
– Кромешники! Там внизу! – встревоженно воскликнула Клодина, указав на сборище безлицых фрачников, толпившиеся на небольшой площади, будто в ожидании дорогих гостей. – Нас ждут!
В этот момент оставшиеся вороны настигли шар, норовя выхватить пассажиров из гондолы.
– И всё-таки тебе нужно бежать! Мне ничего не сделают, а ты очень рискуешь!– сказала мадмуазель де Нозиф, выталкивая Базиля из гондолы.
От неожиданного толчка оборотень рухнул вниз, быстро трансформируясь в кота и успев услышать шёпот Клодины: «Я оставлю тебе записку у фонтана Марии Медичи в Люксембургском саду!». В этот момент вороны окружили шар, а кромешники уже схватили бы Базиля, если бы не мгновенно возникшая из ниоткуда тонкая, но прочная сеть, в которую оборотень угодил, как в гамак или авоську.
***
Кстати, угодить в сети своих врагов, было главным страхом Хозяина Потустороннего Парижа. За неимением конкретных сведений в пользу каких-либо отвратительных намерений от своего окружения, или о по-настоящему опасных действиях мятежников, Ле Гран Фушюз, как плохой ученик на уроке, вынужден был прислушиваться к подсказкам собственной интуиции. За последние сто лет интуиция до того распоясалась, что побуждала его подозревать всех и вся. Первый советник был и первым среди подозреваемых, но шёпот интуиции вынужденно затихал, разбиваясь о полное отсутствие доказательств. К тому же Люрор де Куку стал просто незаменимым на службе, с блеском реализуя все затеи Хозяина Потустороннего Парижа и не давая повода усомниться в своей преданности существующему режиму и лично наместнику Противоположности Жизни.
Когда роскошный чёрный экипаж, остановившийся в квартале от дома шевалье де Кадавра, выпустил из своей тёмной утробы рыцаря в чёрных доспехах
Ле Гран Фушюз, воспринял этот инцидент, как знамение грядущей беды, но надо было продолжать путь, поэтому он собрал в платок несколько щепоток соли и, спрятав его в карман, создал межпространственный тоннель, чтобы подойти к дому шевалье незаметно. К Федерику он испытывал смешанные чувства. Этот молодой некромант был не таким, как все остальные. Казалось, что Противоположность Жизни выбрала его по ошибке, слишком отрыт, честен и добр он был, и это делало его слабым и безоружным перед другими его коллегами по цеху отъёма жизней и просто ловкими проходимцами, но и сила в нём была тоже – какая-то странная непостижимая сила искренности. Вот эта сила пугала и привлекала Хозяина Потустороннего Парижа, желавшего сделать его своим самым преданным рабом. То, что Люрор де Куку ни с того ни с сего направился к Федерику среди ночи, настораживало, поэтому Ле Гран Фушюз решил выяснить всё лично и тайно.
А пока он не добрался до дома де Кадавра, между шевалье и первым советником состоялся судьбоносный разговор.
– У вас есть комната для тайных бесед, шевалье? – спросил Люрор, когда Федерик, предложил ему расположиться в мягком кресле в красивой гостиной, оформленной в лучших традициях стиля рококо: пастельные тона, позолота, вычурная лепнина, глянцевые полы и огромное количество сияющих канделябров и паникадил, заливавших пространство светом.
Казалось, Федерик прячется здесь от мрака ночи, а, может быть, от мрака своей судьбы, забывая о том, что прятаться вечно невозможно, нужно либо рассеять мрак, либо научиться жить в нём.
– Для чего? – наивно спросил шевалье. – Дом хорошо охраняется. Своим слугам я доверяю.
– Тогда предлагаю перейти в какое-нибудь небольшое закрытое помещение без окон, – холодно казал Люрор, окинув взглядом гостиную.
Он любил роскошные интерьеры, но всем этим можно было пренебречь из соображений безопасности.
– Зачем?! – изумился Федерик.
– К нему следует прислушаться! – прошептал на ухо Федерику его старьёвщик Амбруаз.
– Чулан подойдёт, – сообщил Нуар Тун-Тун уже успевший исследовать все помещения.
В доме Федерика, действительно был чулан, в котором пылилось много интересных вещиц, оставшихся ещё от прежних хозяев.
– Вы предпочитаете вести беседы среди ненужного хлама? – дерзко спросил Федерик, когда первый советник плотно закрыл дверь на ключ.
– Я не могу одновременно сосредоточиться на нашей беседе и на защите большого открытого пространства, – спокойно пояснил первый советник, никак не отреагировав на его дерзкое замечание. – И потом почти всё постепенно превращается в ненужный хлам, поверьте мне, особенно здесь, на изнанке Жизни. Следует очень постараться, чтобы не оказаться со временем в таком вот чулане.