Мурочка, или Менелай и Елена Прекрасная

Романова Наталия

Возможно, эти дети усыновлённые, но зачем и кто даст девчонке троих детей, да ещё пацанов, один из которых уже в опасном возрасте подростка, а другой вот-вот войдёт?

А уж учитывая её проблемы, о которых вскользь рассказала Агата, история с детьми и вовсе становится странной.

Ярослав долго всматривался в лицо девочки, как и она в его, потом потянулась маленькой ручкой к бороде, и он позволил дёрнуть себя и только улыбнулся в ответ на почти беззубую, но довольную улыбку.

– Маааам, - Арни оторвал Агату от разглядывания

своего нового знакомого. Тот был очень высоким и очень мускулистым, складывалось впечатление, что он проводит в тренажёрном зале часов по пять каждый день. Темно-русые волосы на голове немного вились и были в полнейшем беспорядке, в отличие от бороды, закрывающей лицо, которая была подстрижена и, наверное, расчёсана. «Бороду же расчёсывают?» – подумала про себя. Морщины у глаз выдавали возраст, но сказать с уверенностью, сколько лет Ярославу, она бы не смогла, да и не хотелось гадать. Не до этого.

– Ах, нам пора, простите, - она пересадила Машеньку на другую руку, так, что из её руки пропала «новая игрушка», отчего малышка недовольно заплакала.

– Пройдёте? – растерянно, Агата.

– Хорошо, - не менее растерянно.

В доме царил беспорядок, разбросанные вещи лежали на картонных коробках, где-то валялись игрушки, где-то книги.

– Мы ещё не успели разобрать вещи, - сказала Агата и бодро перешагнула через коробку, на ходу отодвинув другую. – Проходите. Мальчишки, мыть руки, - под наигранный вздох.

Они прекрасно посидели, поужинав и поболтав о том, о сём, он узнал, что новые жильцы из крупного города, мегаполиса. Агата сдала квартиру, чтобы легче было платить за ипотеку, и они с детьми перебрались сюда.

– Это временное решение, - сказала так, как будто сорвать детей с места, сорваться самой, уехать в совершенно другую реальность – ничего не значащий пустяк.
– И нам тут нравится, красиво, - «красиво» она сказала, немного смущаясь.

– Мурочка, прости, но это не очень умное решение, - что ещё можно ожидать от блондинки? – У тебя остаётся небольшая разница, учитывая переезд и неизбежные расходы, связанные с этим – это заведомо невыгодное предприятие.

– И что же надо было делать? – прищурив глаза.

– Работать.

– Да что вы!
– повернувшись в окно. – Как быстрей всего пройти к морю? – явно уходя от беседы.

– Могу показать, это недалеко.

Она радовалась морю, как девчонка, скинув босоножки, побежала к пенящейся и шуршащей воде, фыркала, как котёнок, удивлялась, что оно оказалось холодным, и, застыв, улыбалась чему-то своему, уносясь в мечтах или воспоминаниях куда-то далеко.

Они попрощались тут же, на пляже, и он решил больше не поддерживать знакомство со странным семейством. При случайных встречах они здоровались. Она искренне улыбалась и махала рукой, если он проезжал мимо. Арнольд провожал подозрительным взглядом, а Лютик улыбался, показывая ряд только выросших коренных зубов.

Почесав за ухом большого пса, Ярослав повернулся, чтобы поехать домой, как вдруг почувствовал, как кто-то дёргает его за рубашку.

– Это ваш? – Лютик благоговейно гладил квадроцикл, как живое существо.

– Цезарь,

свои, - перво-наперво дал команду псу. Тот был безобидным, и в глубине души считал себя болонкой, но собака есть собака, а ребёнок – все-таки ребёнок, и никто не знает, что в голове у одного и у другого. Цезарь – огромный, чёрный ньюфаундленд, обиженно посмотрел на хозяина и сел рядом с его ногой, показывая, что он приличный пёс и вовсе не собирается проявлять агрессию к незнакомцу, для убедительности он даже повилял хвостом.

– Мой.

– Хм, - мальчик вдохнул, - и собака ваша?

– Моя.

– Хм, - ещё один вздох.

– Прокатить?
– Ярослав присел, чтобы оказаться на одном уровне с мальчиком, при этом всё равно был выше него.

– А можно? – глаза Лютика засверкали.

– Можно, - он легко поднял ребёнка, посадил перед собой, и, придерживая одной рукой, двинулся по пляжу в сторону блондинки, которая уже встала и насторожённо смотрела на приближающееся средство передвижения.

– Ничего, мы покатаемся немного? – он хотел было ссадить мальчика, но тот с таким восторгом смотрел на приборную панель и вцепился в руль, что Ярослав решил проехать ещё пару кругов.

– Ничего… - Блондинка выглядела растерянной.

Потом он прокатил Арни, после этого дал прокатиться ему самостоятельно, предварительно убедившись, что парень понимает, что делает, после этого Арни катал Лютика, а за ними бегал довольный Цезарь, и Ярослав, смеясь, звал его обратно, тот прибегал, но всем своим видом показывал, как ему хочется поиграть ещё. Агата сидела на одеяле, показывала рукой на квадроцикл и рассказывала Машеньке, что происходит. Её волосы были убраны в хвост, на высоких скулах был след от розоватых румян, она улыбалась и казалась на удивление молоденькой. За это время она несколько раз одёрнула футболку Лютику, настояла на том, чтобы Арни надел толстовку, что он и сделал, недовольно бурча, всегда следила краем глаза за малышкой – вела себя как самая настоящая, не приёмная мама. Не старшая сестра или подруга, а как мама.

Наконец, устав разгадывать эту загадку, он просто смотрел на блондинку и ловил себя на том, что любуется ею. Тем, как она морщит нос, обнимает Цезаря, вытирает руки влажной салфеткой, прежде, чем дать печенье Машеньке, ходит по кромке воды, следя, чтобы холодная вода не омыла ноги.

– Прокатить?
– спросил Агату.

– Не знаю, это не страшно?

– Смотря чего ты боишься, - повёл бровями и впервые увидел, как на бледном лице проступает едва заметный румянец. – Садись, - он отодвинулся по сиденью назад, посадив девушку вперёд.

Она чувствовала спиной тепло большого, почти пугающего её тела, но брызги холодной морской воды и гул мотора и шин отвлекали. Агата всегда любила скорость, ветер, любила новые яркие впечатления, и сейчас впитывала в себя и эти впечатления тоже. Закат, брызги студёной воды и, как контраст – горячность огромной руки, которая, легко обхватив, как ребёнка, придерживала её.

– Понравилось? – спросил, улыбаясь.

– Да, - отходя на пару шагов.

– Почему ты всё время отходишь, Мурочка?