Мусорщики "Параллели" VI
Шрифт:
— Что? — опомнился Амарок и начал ковыряться в своём ухе. — А ведь действительно! Я слышу нарастающий шёпот. Первый признак, как говорится. Правда, какой-то он совсем слабый сегодня. С чего это вдруг? А, не важно, пошли.
— Ага, — согласился Кинтаро. Взяв под руку Зери, они направились к сцене, как и все те, кто до этого предпочитал стоять небольшими группами или сидеть на диванах, время от времени, отмахиваясь от мошек.
«Придётся согласиться с Анхель — подумал Дэвид — Мошки… Может от них и нет серьёзного вреда, но они действительно начинают меня раздражать».
Подходя к сцене, он вдруг заметил, что свободных мест осталось куда больше, чем гостей: одиннадцать
— Простите, господин Шепард, но все оставшиеся места зарезервированы.
— Все? — безразлично спросил Дэвид.
— Да, все. Как и для вас, господин?
Человек указал на столик, где сидела Анхель. Она весело махала ему рукой с довольной улыбкой на лице. Шепард прикрыл глаза и в душе выругался. Выбора не было, и он присел рядом с Анхель. В этот момент входная дверь медленно открылась и в зал вошла госпожа Яирам в сопровождении Риши и Чуви.
Женщина подняла взгляд и, улыбаясь, всмотрелась в гостей. Они поднялись почти одновременно и теперь, стоя в полупоклоне, положив руку на сердце, смотрели себе под ноги. Дэвид удивился тому, что, не задумываясь, повторил этот же жест. При этом он был уверен, что его не заставили сделать это силой.
Сегодня вечером госпожа Яирам сменила своё белое платье на платье до земли цвета небесной лазури. Волосы были собраны в сложную причёску, переходившую в длинную косу с вплетёнными в неё лентами. На плечи она накинула лёгкую прозрачную шаль. Предплечья и шею украшали серебряные браслеты, соединённые между собой тонкими серебряными цепочками. В ушах Яирам висели серьги в форме цветков лотоса с тонко обработанными камнями розового алмаза. Женщина чуть повернула голову, и Дэвид увидел на её лбу ту самую диадему, что и утром. Это означало, что инструмент, который должен был сдерживать силу Яирам, по-прежнему работает, хоть и не так эффективно, как раньше. Опираясь на свою трость в форме подающей ладони, госпожа Яирам, чуть прихрамывая, зашагала к своему креслу, переводя взгляд своих пурпурных глаз, полных света, то с одного гостя, то на другого. Из-под подола показалась нога женщины, и Дэвид увидел, что госпожа была босой. За другую свободную руку её придерживал Риши, одетый в чёрный пиджак до колен, украшенный серебряными узорами в форме сложно изогнутых линий. За госпожой, склонив голову, шёл Чуви, и его внешний вид удивил Шепарда даже больше, чем босые ноги госпожи Яирам.
Ноги по колена и правая рука по локоть были плотно обмотаны чёрными, скреплёнными между собой, полосками кожи, а левая рука, с татуировкой в форме шипастой лианы, была обнажена почти до плеча. Чуви был одет в сюртук сложного кроя с витиеватым стоячим воротником, в штаны, что чуть расширялись, а затем сужались у колен. Обут он был в туфли из мягкой кожи. Одежда Чуви имела простой узор: чередующиеся чёрные и сизые вертикальные линии. Его волосы, обычно намеренно растрёпанные, были ухожены и зачёсаны назад и для надёжности скреплены несколькими серебряными заколками. Мусорщик шёл с совершенно непривычным для Дэвида серьёзным видом, смотря вперёд и положив правую руку на сердце, а левую убрав за спину.
Шепард подумал, что уже никого не увидит, но в комнату вошли двенадцать высоких фигур, закутанные в длинные тёмно-зелёные мантии. Их сопровождала Трезия Абелия в своей обычной рабочей одежде.
Головы пришельцев были повязаны платками, а лица скрывали плоские деревянные маски, драпированные зелёной тканью с крохотными отверстиями для глаз и рта. При этом платья и маски
Девушки, войдя в зал, ненадолго замерли на месте, но затем одна из них глубоко вздохнула и засеменила вслед за Трезией. Другие переглянулись и последовали за самой смелой из Сестёр.
Госпожа Яирам подойдя вплотную к гостям, поклонилась им, а затем, пройдя мимо них, села в своё кресло. Сложив руки, она продолжила молча рассматривать людей. Сёстры, чуть ранее, по указаниям официанта, уселись за свободные столики. Риши, не смотря ни на кого, сел по правую руку, а Чуви по левую руку от госпожи. За всем этим никто не заметил, как вслед за сёстрами в зал вошёл Гарибальди. Он бочком, пока прочие садились на свои места, прошёл вдоль стены, явно не возражая против того, что его игнорировали, и сел за свой столик.
Госпожа Яирам ещё с несколько секунд молча осматривала гостей, а потом заговорила, испуская серебро:
— Мои дорогие друзья, коллеги и близкие, я понимаю, что вы удивлены сменой места праздника, и вас интересуют наши гостьи, как и само предвкушение праздника, но я прошу вас подождать ещё чуть-чуть. Нам осталось дождаться последних наших гостей. Они близко.
Люди вновь вопросительно переглянулись, а Дэвид, между тем, пересчитал свободные места. Не занятыми остались десять мест. Трезия и Гарибальди сидели за отдельными столиками, которые Дэвид до этого не приметил. На сцене ожидали музыканты в числе шести человек. Он предположил, что они тоже присоединятся к трапезе, и вот действительно: артисты, весело переговариваясь, спустились со сцены и заняли места за тремя столами. Теперь свободными оставались лишь четыре места.
«Но кто должен их занять?»
Прошла минута, три, пять минут. Люди начали чувствовать себя неловко, но никто и не думал возмутиться или пожаловаться на задержку. На седьмой минуте ожидания Дэвид услышал уверенные шаги. Затем дверь открылась и в проёме появилась Нефертати, уперев руки в бока.
На девушке сегодня было лёгкое белое платье до колен с красной окантовкой. На её шее висело ожерелье из спускающихся до груди золотых пластин, украшенных самоцветами, а в ушах блестели серьги в форме скарабеев. Неф смотрела на присутствующих свысока, не скрывая презрения. Потом она хмыкнула, злобно улыбнулась и, оглянувшись, сказал:
— Дзю-Дзю! А ты был прав, они ещё не начали, — она вновь повернулась к гостям, но теперь смотрела лишь на госпожу Яирам. Сделав несколько шагов вперёд, тем самым дав пройти своим напарникам, Неф стала на одно колено, положила правую руку на сердце, склонила голову и заговорила мягким голосом. — Госпожа, простите, что заставляем ваш ждать, но я не знала, что вы будете присутствовать на сегодняшнем торжественном ужине. Если бы моему глупому братцу не стало резко плохо, и мы не вернулись раньше срока, то мы так и не узнали от отца Дзюбэя об этом, как и о том, что торжество перенесли в другое место. Приношу свои извинения.
— Тебе не зачем извиняться, Неф, дорогая, — ласково заговорила Яирам. — Я рада, что вы успели на торжество. Тогда садитесь за свои места, и мы приступаем.
Нефертати встала и с гордо поднятой головой и прямой, как стрела, спиной направилась к последнему незанятому столу. За ней, сильно согнувшись, зашагал Эхнатон с болезненным выражением на лице. Он был одет в белую рубашку, опоясанную позолоченными пластинами до груди, и белую юбку до земли. Как и у сестры, одежда была украшена красными линиями по краям.