Мусорщики "Параллели" VI
Шрифт:
— Ох, как жаль, — придав своему голосу нотки разочарования, опустив руки и помотав головой, протянул Чуви. — Значит, я ошибался, и из тебя так и не вышла выдающаяся танцовщица.
— Из меня не вышла выдающаяся танцовщица?! — Нефертати резко остановилась и быстро вернулась к Чуви. Она подошла к нему вплотную, красная, как свёкла. — Да я могу быть кем угодно и лучше большинства!
— Так докажи мне, — спокойно, не скрывая издёвки, сказал Чуви, склонив свою голову к голове Неф. Их лбы соприкоснулись, и между их глазами, в буквальном смысле, проскочила искра. — Докажи своему названому бате, что ты не превзойдено танцуешь Вулкано!
— Хорошо, хорошо! — спустя несколько тревожных секунд, ответила Неф и медленно направилась к центру танцплощадки, сбрасывая на ходу туфли и все украшения.
Дэвид, что всё ещё стоял на месте, был в мгновение ока заворожён тем, как начали двигаться эти двое. Но вот он, незаметно для самого себя, подошёл до ставших кругом людей, что также не могли оторвать взглядов от двух взрывоопасных людей. Краем зрения Дэвид увидел, как загадочно заулыбался Бэбил. Как закатив здоровый глаз, недовольно замахал головой Гарибальди. Как госпожа Яирам, положа голову на ладони, с теплотой и задором наблюдала за зарождающимся танцем. А ещё он заметил Ти и Ти. Они до этого сидели с поникшими лицами и с пустыми взглядами, но с начала танца в их глазах загорелись огоньки обычной для них наглости и азарта.
Чуви и Неф сошлись в центре зала и их взгляды встретились. Хитрость и Вызов.
Вновь удар в барабан и призыв трубы, литавры, людской бессвязный шёпот, топот ног в особом рокочущем ритме. Ещё мгновение и всё это превратилось в древнюю, как мир, мелодию: примитивную, но завораживающую и прекрасную. И чем дальше жила мелодия, тем мощнее и громогласней становилась песня, подобно тому, о чём она рассказывала. Об ужасающей красоте извержения вулкана. Этому вторил танец Чуви и Неф.
Медленно идя по кругу, они начали с еле заметных движений ног и рук, подёргивания плеч, локтей и колен. Чем сильнее становилась мелодия, тем ярче и быстрее становились их движения. Вот они начали изгибаться спинами, а их руки и ноги начали взлетать вверх и резко опускаться. Во всём этом не было грации или красоты, но была поразительная гибкость и энергия. Словно они были магмой, что вот-вот вырвется из недр вулкана. Чем яростней и ритмичнее были их движения, сродни самой мелодии, тем уже становился круг, по которому они двигались. И вот они подошли почти вплотную друг к другу и под звук барабана, достигшего пика эйфории, их руки сомкнулись, а лбы соприкоснулись. Взгляды Чуви и Неф, потных и тяжело дышавших, были словно связаны незримой нитью. Вот они отпрянули друг от друга, и через секунду вновь соединились и танец стал походить на борьбу, где люди, сцепившись, пытались направлять своего партнёра, но партнёр, противясь движению, начинал уводить в другую сторону. И в этом тоже был свой ритм, свои законы. Однако Дэвид смущали некоторые ассоциации и он, ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс вслух интересовавший его вопрос:
— И это она танцевала в пять лет? Мне кажется или в этом танце слишком много... взрослого?
— Вообще-то в четыре года, — не поднимая взгляда, ответил Эхнатон, стоявший рядом с ним. Он смотрел себе под ноги и нервно перебирал пальцами. — Хоть мне тогда было чуть больше двух, но я хорошо помню, как она переживала за родителей и за их. Неф всё время хотела им помочь, но они говорили ей, что она слишком юна. Вот подрастёшь, тогда и поможет им. И поэтому Неф стала просить Чуви, так как он был её названным отцом, чтобы он помог ей вырасти быстрее. Всё время к нему с этим приставала, стоило ему приехать к нам в гости. Особенно яростно она стала просить его, когда приступы матери участились. Она всегда была… нестабильна, но в последние годы жизни её состояние ухудшилось в разы. Вот однажды Чуви и предложил родителям научить Неф танцевать Вулкано.
— И всё равно, обучать такому танцу ребёнка было несколько странно, — сдержанно произнёс Дэвид, продолжая наблюдать за яростными движениями Чуви и Неф.
— Меня мать начала обучать Вулкано примерно в этом же возрасте, — медленно повернувшись к Шепарду, ответила до этого молчавшая Дайана. Она держала в руках полупустой бокал с коктейлем и трубочкой. — Вулкано - это уникальный исторический реликт. Его танцевали ещё предки праматери Рей Сильвии, и с тех пор он практически не претерпел каких-либо серьёзных изменений. Многие историки Башни считают, что это древнейший из сохранившийся культурных артефактов
— Она хотела одновременно доказать родителям, что она взрослая и проявить своё уважение к ним и излить боль, в первую очередь матери, — продолжая смотреть себе под ноги, пробубнил тоскливым голосом Эхнатон, — Она всегда её любила. Неф безумно любила мать, не смотря ни на что… Под конец она перестала видеть в нас детей. Лишь неудавшийся эксперимент.
— Может поэтому она так быстро научилась танцевать Вулкано? — вдруг задумалась Дайана, переведя взгляд на Неф. — Если бы не наличие сильвийских генов, то ей не удалось бы даже основы усвоить.
— Скорей всего, — протянул Дзюбэй, что был не менее молчаливым, чем Дайана. Всё это время его взгляд был сосредоточен лишь на Неф. — Но я вот что хочу тебе сказать, Дэвид Шепард. Она сложный человек, но…
— Она хороший человек, — безразличным голосом закончил Дэвид, переводя взгляд на танцующих борцов. — Хотя я считаю, что она слишком несправедлива к своему отцу. Она не знает, что такое плохой отец.
— Ну, не могу с тобой не согласиться, — тяжело вздохнул Дзюбэй. — Но ей просто нужно время, чтобы осознать свою неправоту. В этом она пошла в свою мать. Упрямством.
— Ясно, — монотонно произнёс Дэвид, после того как всмотрелся в Дзюбэя внимательней. — Ты её любишь.
— Люблю? — на секунду опустив взгляд, задумчиво произнёс Дзюбэй, а потом отрицательно помотал головой. — Это не совсем так. Я её безмерно уважаю, иначе не был бы рядом с ней, с тех пор, как познакомился с ней в военной академии, чуть более девяти лет назад.
Танец подходил к концу. Мощная барабанная дробь достигала своего апогея. Ей вторили яростно топчущие ноги музыкантов, особо низкий и протяжный рык трубы и быстро поднимающиеся до высоких нот горловое пение. Чуви и Неф вновь сцепились руками, присели, плотно прилегая друг другу, и начали медленно подниматься, устремив сплетённые руки вверх. Когда Неф, куда ниже ростом Чуви, встала полностью, мусорщик выпрямил пальцы на своих руках. Это же сделала и Неф, а затем они начали падать на спины. Последний мощный удар по барабану и два человека, потные и тяжело дышащие, упали под вскрики испугавшихся девушек. Несколько секунды тишины, а затем пространство взорвалось аплодисментами и восхищёнными голосами. Ти и Ти свистели, приложив по два пальца к губам. Чуви и Неф, одновременно с поднявшимся шумом, уставившись в потолок, засмеялись, не смотря на боль в боках.
— Ха-ха-ха, вух! Давно я так не отрывался! Ладно, признаю: ты всё ещё бесподобно танцуешь Вулкано, — произнёс Чуви, несколько мгновений спустя приподнимаясь на локтях и посмотрев на Неф, что также поднявшись на локтях, тяжело дышала. На её лице была тень детского веселья.
— Иди ты, знаешь куда, старый извращенец? — усмехаясь и убирая взгляд, выпалила Неф. — И не думай, что после этого двусмысленного танца я поменяю своё мнение о тебе, чёртов вор и предатель!
— У Вулкано куда больше смыслов, чем два, моя дорогая названная дочь, — улыбнулся Чуви. Неф ничего не сказала ему по этому поводу. Лишь хмыкнула, чуть посуровев.
— Знаешь, маман завтра утром хочет устроить чаепитие для меня и Риши, так сказать семейный завтрак. Она будет рада тебя увидеть, а я не против устроить утро примирения. Это ведь тоже своеобразная традиция сегодняшнего праздника. Ну, что скажешь?
На лице девушки появилось сомнение, она отвела взгляд в сторону, краснея, а потом, вновь посмотрев прямо в глаза Чуви, открыла рот, но слова с его уст не сорвались, так как она краем зрения увидела, как кто-то с болезненным вздохом начал падать. Резко оглянувшись, она села на колени и увидела, как её бледного брата поймал за плечи Дэвид, на лице которого проступили признаки испуга. Эхнатон был в сознании, но вид у него был такой, будто его вот-вот вырвет.