Мутанты. Время собирать камни.
Шрифт:
— Убери руки, скотина. Мой муж тебя убьёт, если ты хоть пальцем тронешь меня, — с презрением посмотрев на парня, сказала Лена.
— Не успеет, ему скоро придёт пиздец. И ты, своим телефонным звонком, посодействовала в этом. Его мочканут, а тебя на хор поставят. Ты видела, какими глазами на тебя братки смотрели? Все молодые, здоровые, с большими хуями, — поднося к её рту стакан с водкой, сказал Боксёр. — Пей, красавица, и наслаждайся жизнью, пока она у тебя ещё есть.
— Я не пью водку, — сказала Лена, и попыталась отвести от своего лица стакан.
— Ты лучше
— Нельзя мне пить, я беременная.
— Что-то незаметно.
— Два месяца…
— Тем более, ни хрена с тобой не случится, я знаю баб, которые до самых родов пили водку и трахались. А тебя кто зарядил? Циркач, или любовник?
— У меня нет любовников.
— И не было?
— Не было.
— Значит, я буду первым, — ухмыляясь, сказал Боксёр и потянулся к ней целоваться.
— Нет, не надо! — вскрикнула Лена и стала сопротивляться, но у натренированного атлета была железная хватка: он так сжал её в своих объятиях, что у неё перехватило дыхание. Впившись губами в её губы, Боксёр повалил её на кровать и, одной рукой продолжая удерживать в своих объятиях, вторую руку запустил под платье, нащупа резинку трусиков и дёрнул её вниз. Лена изо всех сил пыталась оттолкнуть его, кричала и царапалась, но это ещё больше распаляло и возбуждало молодого мужчину, а когда его грубые пальцы вошли в её влагалище, она от отчаяния и отвращения, укусила насильника за ухо. Тот, буквально взревел от боли и сильно ударил её кулаком по голове. Лена вскрикнула и, потеряв сознание, безвольно раскинула руки.
— Ах ты, сука, ухо мне прокусила! Ну, я тебе сейчас за это жопу порву! — прорычал Боксёр, со злостью нанося удар за ударом по голове своей жертвы. Наконец, немного успокоившись, рывком перевернул лежащую без сознания женщину на живот и с силой вогнал член в её анальное отверстие. Лена дёрнулась и, приходя в себя, громко закричала.
— Что, почувствовала моего мальчика? — тяжело дыша от возбуждения, проговорил Боксёр. — У меня под шкурой десять кубиков глазной мази…Тебе понравится, красавица…А-а, хорошо…Классная у тебя жопа…очко узенькое…целка что ли? Бля буду…кайф, — урчал он, не останавливая своих движений.
Лена судорожно вцепившись руками в рамку кровати, продолжала громко и протяжно стонать. Наконец, насилующий её мужчина дошёл до пика удовольствия: ещё пару раз качнул, потом с силой вогнал член до упора, и замер, ощущая, как, пульсируя, член низвергает сперму.
— Так и знал, что будет весь в говне, — пробурчал Боксёр и, перевернув свою жертву на спину, засунул ей в рот член, со всей силы прижал её голову к себе и вогнал головку члена в её горло. Лена громко замычала от дикой боли в горле, а потом зашлась в захлёбывающемся кашле.
— Почему не глотаешь, не нравится? — спросил Боксёр, и брезгливо поморщился, увидев, как изо рта судорожно дёргавшейся от рвотных потуг, женщины обильно потекла его сперма.
— Воды дай, в горле всё пересохло, — еле отдышавшись, и всё ещё продолжая кашлять, прошептала распухшими, перемазанными в сперме, губами Лена.
— Хочешь
— Ты садист и извращенец, — с презрением посмотрев на своего мучителя, тихо сказала Лена. — Ты мне противен.
— Будешь много базарить, я из тебя отбивную котлету сделаю, — процедил сквозь зубы Боксёр, и вновь занёс кулак над головой истерзанной женщины.
Лена зажмурилась, и её тело напряглось, в ожидании побоев. Но Боксёр не стал бить, широко раздвинув её ноги, грубо и жёстко вогнал член во влагалище. Поняв, что её судьба уже предрешена, Лена прекратила сопротивляться. Боксёр всосался в её грудь, начал целовать и кусать соски, на секунду прекратил свои действия и, посмотрев в глаза лежавшей под ним женщине, спросил: — Жить хочешь?
— Хочу, — выдохнула из себя Лена.
— Если будешь хорошей девочкой, отпущу тебя.
— Что ты хочешь?
— Хочу, чтобы ты не лежала, как бревно, а показала на что способна.
— Ты не обманешь? — прерывистым шёпотом спросила Лена, пытаясь заглянуть в осоловелые глаза пьяного насильника.
— Клянусь мамой. Сам выведу тебя отсюда.
— Хорошо, я сделаю всё, что ты захочешь.
— Приступай. Начинай с минета, — сказал Боксёр, удобнее устраиваясь на кровати.
— А ты молодец, — сложив губы в довольную ухмылку, и посмотрев на лежащую без движения Лену, пробормотал Боксёр. — Где ты научилась так классно отсасывать? Да и в очко долбишься бесподобно. Ведь можешь, когда захочешь. Вообще я вас, баб, не могу понять. Ну, расслабься, и получай удовольствие, когда тебя ебут. Зачем сопротивляться, зачем получать по морде, когда можно обойтись без этого?
Лена повернула голову в его сторону и их взгляды встретились.
— Ты отпустишь меня? — шёпотом спросила она, и в её взгляде мелькнула искорка надежды.
— Я же сказал, что отпущу, — вновь ухмыльнулся Боксёр. — Но свободу надо заслужить. У нас впереди целая ночь, и я надеюсь, что мы её прекрасно проведём. Сейчас немного отдохнём, выпьем и закусим, а потом продолжим. Хочу вновь засадить тебе в жопу. Ты не против?
Лена ничего не ответила в ответ, молча смотрела на ухмыляющуюся, ненавистную физианомию уже несколько раз изнасиловавшего её в извращённой форме насильника, который не увидел в её взгляде ничего, кроме боли, стыда, отчаяния, и тоски. Из глаз Лены выкатилось по слезинке, и она, устало закрыв глаза, отвернулась лицом к стене…
— Ты что с ней сделал, дебил!? — закричал Вист, увидев лежащую ничком на кровати избитую и истерзанную женщину. — Она сама на себя не похожа!
— Если ты насчёт порева, то всё было по согласию. Если не веришь мне, спроси у неё, — ухмыляясь, сказал Боксёр.
— Я спрашиваю, зачем ты ей всю харю покоцал?
— Да какая ей разница, с побитым, или чистым фэйсом на тот свет отправляться. Мочканём, и концы в воду, вернее — в землю.
— Я же хотел обменять её!
— Ну, извини, не понял. Я подумал, что ты не собираешься оставлять в живых свидетеля, который, в пиковом случае, сможет опознать нас.